– Вы меня теперь тоже… посадите?
– Закон один для всех, господин Пигрон. И оштрафую. Сердечные дела Корону интересуют мало, а ложь следствию наказуема. Поэтому потрудитесь успокоиться и привести себя в порядок: вас я тоже ожидаю в холле. Десяти минут вам хватит на то, чтоб умыться и переодеться?
Взгляд на мокрую мятую одежду – и благодарный вздох.
– Д-да…
Задумчиво смотрю здоровяку вслед. Нужно постараться, чтобы эта история не всплыла на суде. Не все в Брэгворде разделяют политику Короны, и неудивительно, что солидный человек так перепугался.
– Вы меня поразили, госпожа Родери.
Голос Даллора возвращает меня в реальность.
– Чем же?
– Тем, как ловко вы провели допрос, заставив не просто признаться, но и выдать себя с головой. Честно говоря, я любовался вашим мастерством и тем, как уверенно звучало это ваше «я». Вам привычно выступать от лица Короны… Где вы служили до Брэгворда?
Усмехаюсь.
– Почему обязательно «служила»? А может, я вышивала платочки своему жениху.
Усмешку мне возвращают, приправленную сарказмом:
– И между стежками приобрели привычку брать на себя ответственность? Распоряжаться и приказывать?
Пожимаю плечами.
– Платочки попадались несговорчивые.
Маг делает шаг ко мне, заглядывает в глаза.
– Родери, вам обязательно постоянно доказывать свою независимость? Кто-то однажды настолько уязвил ваше самолюбие, что теперь вы в каждом вопросе слышите подначку? Вы великолепный следователь и прекрасный маг: заклинание, которым вы заткнули всю эту ораву, было изумительно. Поверьте: я был бы счастлив служить под вашим началом, если бы судьба распорядилась иначе. То, что вы женщина, не умаляет, а подчёркивает ваши достоинства.
– Благодарю, – похвала приятна, но его догадливость беспокоит. – Все женщины любят лесть, и я не исключение. Но вам не стоит трудиться и искать ко мне подход: я не стану работать лучше или хуже, в зависимости от того, что обо мне думают и как относятся.
– Родери… – тихий вздох. – Скажите, а есть в Лэргалле люди, которые зовут вас по имени?
– Есть.
– Им вы тоже не позволяете… хвалить себя?
– Нет, – мой голос спокоен, но внутри бушует буря. – Больше нет. Господин Даллор, десять минут, что я дала старшему Сарьэну, подходят к концу. С вашего позволения, я отведу провинившихся в тюрьму и вернусь в Службу. Боюсь, скоро там начнётся столпотворение – желающие признаться побегут наперегонки.