– А я живу один, – поддакивает Кейлис. – И Разшэн тоже.
– И никаких встреч по дороге?
– Если бы так, они бы сюда не прибежали, – первый раз подаёт голос старший сын. – Что они – идиоты, садиться в тюрьму, если никто ничего не видел, ни о чём не знает? Я их убедил. Пока мы с Гурнушем в кустах статуи изображали, мимо нас человек прошёл. Закутанный весь, лица́ не разобрать. Нырнул в дом, а через минуту Кейлис вышел. Мы – сразу в портал. А сегодня я сообразил – если защита пропустила, значит, это кто-то из семьи.
– Не слуга? – напрягается Даллор.
– Им-то зачем по саду шастать и кутаться? – пожимает плечами молодой человек. – Чтобы прибить деда, проще по боковой лестнице спуститься – никто не заметит. А выйти из дома, чтобы потом вернуться, подниматься по центральной лестнице, заматываться в плащ с ног до головы – к чему такие сложности? Нет, это убийца был. И если Кейлис его не заметил, то он братца должен был коль уж не увидеть – услышать точно. Вот страху-то натерпелся, наверное!
– Почему вы не рассказали об этом вчера? – допытывается мой начальник. – Ведь тем самым вы снимаете подозрения с себя.
– Мы про завещание не знали, – отвечает Гурнуш. – Про то, что дед нам такие деньжищи отвалил. Думали, всё отцу и дядям достанется, ну, Олийше, как любимице. Нам же в лучшем случае по тысяче золотых отойдёт. А теперь, оказывается, если убийцу найдут, то и его долю между нами разделят.
– Так что лучше в воровстве признаться и три дня в тюрьме отсидеть, – подхватывает Разшэн, – чем части наследства лишиться. Вы этого мерзавца схватите, и нам по четыреста пятьдесят тысяч привалит.
Умиляюсь. Даже сумму подсчитали! Смотрю в глаза Разшэна.
– Чтобы полностью освободить вас от подозрений, я могу снять ваши воспоминания, господин Сарьэн. Согласны? Не всё, – добавляю, заметив испуг, – только тот миг, когда закутанный человек прошёл рядом с вами. Это не больно.
Для него. Для меня же потребует колоссального напряжения и половину резерва.
– Согласен. Деньги того стоят.
Противно. Хоть бы один из них подумал о справедливости, мести за смерть деда… Да, права старая кухарка – от скотины горрт не родится.
Прошу молодого человека присесть, сажусь напротив сама, кладу ладонь ему на лоб.
– Прошу вас, закройте глаза, господин Сарьэн.
Это – не для дела, это – чтобы не смотреть в жадную, подозрительную, мелочную душу. Достаточно того, что мне придётся копаться в его памяти.