– Хрюша, ко мне! – раздался требовательный голос.
Коля еле успел сдержать себя, чтобы не повернуться на окрик. Это сторож Семёныч, выйдя из своей конуры, подзывал собаку. Та, даже не пошевелилась, продолжая слоняться за Колей. Зато щенок, будучи абсолютно уверенным, что позвали именно его, радостно виляя хвостом, поспешил к сторожу. А Коля уже поворачивал к женским домикам, успев отметить краем глаза, как Семёныч, присев на корточки, гладит щенка и хмуро исподлобья смотрит на него.
За домиками, если не считать туалета и кустов, ничего не было. Только давно не крашеный забор и лес. Море было где-то там, за деревьями. Коля взялся за квадратный металлический профиль, пошатал его, проверяя на крепость, затем покрепче схватился и, оттолкнувшись от земли, перелетел через забор. Тело всё помнило само. Мягко спружинив ногами, Коля приземлился на той стороне. Собака осталась внутри, наблюдая за Колей через решётку и виляя хвостом.
Вдоль забора везде стояли кусты, заросли полыни и ещё какой-то жёсткой высокой травы. Опять дубы с непривычно широкими листьями, ещё дубы, какие-то заросли. Коля сделал несколько шагов. От леса веяло сыростью, было тихо и сумрачно. Вокруг сразу залетали комары. Вдруг, до Колиного слуха донёсся ясно различимый шум волн и его нос уловил солёный свежий запах. Коля никогда не был на море, но втянув ноздрями этот лёгкий бриз, он понял, что так пахнуть может море, море и только море. Он быстро пошёл на синеющий просвет в зарослях.
…И едва не грянул вниз! Посыпались камешки. Коля судорожно замахал руками, делая быстрые шаги назад. Уцепившись рукой за ветку дерева, он медленно вытянул шею и посмотрел вперёд. Он стоял на краю крутого обрыва. Лес и кусты резко заканчивались, и взору открывалась сине-голубая морская даль, с пятнами далёких островов. Скала, на которой стоял Николай, выгибалась неправильно изгрызенным полукругом и летела вниз. Коля с опаской подошёл к самому краю. До моря было метров десять-двенадцать, строго отвесно вниз. Тёмно-синие волны с пенными барашками ударяли об разнообразные острые камни и скальные выступы, пенясь и проходя сквозь них. Было очень красиво, но мешало понимание, что вон там, на этих камнях сейчас могло бы лежать Колино изуродованное тело. Влево, сколько можно было видеть из-за деревьев, то поднимаясь, то опускаясь, шёл обрыв скалы. Лес и кустарник плотной стеной стояли на самом краю серо-бурой скальной породы. Приглядевшись вниз, Коля начал догадываться, что те острые камни внизу, это часть самой сопки, подмытой морем и обрушившейся вниз, когда-то давно. Поэтому и получился такой острый срез.