– Отпусти его. Он устал уже. – Сказал Коля, с улыбкой глядя на пухленькую козявку. Та подняла голубые глаза на Колю и ответила.
– Это Колбасёныш. А я его мама.
– Его мама – во-он там. – Коля показал на Хрюшу лежавшую в тени кухни. – Отпусти его к ней. Он к маме хочет.
– Ладно. – Вичка с грустью разжала руки и щенок, не веря своему счастью, быстренько затрюхал под кухонный навес.
– Ну вот, молодец. – Похвалил её Коля. Вичка неожиданно, с детской простотой, взяла его за руку.
– Мне уже четыре с половиной года. – Сообщила она важную информацию. – А тебя как зовут?
– Коля. – Он чувствовал себя немного растерянно.
– Здесь ещё киса была, ты видел? – спросила она.
– Э-э… – Коля немного помялся, не желая подставлять кота. – Кажется, киса убежала…
– Да? – Вичка, не отпуская Колиной руки, смотрела по сторонам. – Нам ему имя дать надо.
Коля скосил глаза – грязный безымянный кот беззаботно дремал развалясь у ног Волчанского. Тот сидел, прикрыв глаза, то ли тоже кемарил, то ли опять думал о чём-то своём. Неподалёку вожатая брала с Вероники честное-пречестное слово, что та больше не будет кричать американскому гостю гадости. Первым из Колиного отряда пришмыгал Женька-ёжик. Прижимая пакет с полотенцем к груди, он быстро сел на лавку рядом с Колей, подальше от Волчанского. Потом, все вместе, подошли другие ребята. Вскоре показались девочки. Лена Бабич вместе с Надей Клименко шли впереди, Лена Паньшина семенила за ними, держа пластиковую сумочку, и чуть позади, в длинной до пят свободной светлой юбке, в широкой соломенной шляпе, вальяжно шествовала Иоланда Пономарёва.
– Коля, Коля – Коля почувствовал, что его дёргают за руку. Он глянул вниз на малявку. Та доверчиво смотрела на него большими голубыми глазами.
– Я какать хочу.
Коля потерялся. Он замотал головой по сторонам, ища помощи. Ближе всех была эта вожатая с Брянска.
– Эй, слышь, э-э… подруга!
Та удивлённо посмотрела на него.
– У нас это… – Коля смущённо тряс Вичкиной рукой. – Проблема, в общем.
Та, подошла и, выслушав Вику, понимающе улыбнулась. – Решим сейчас вашу проблему. – Она взяла Вику за руку и ушла. Коля облегчённо перевёл дух. К таким поворотам в воздушно-десантных войсках их не готовили. Он посчитал своих подопечных. Все были в сборе.
– Ну, что, по коням?
*****
Он лежал, греясь на песке, и задумчиво смотрел на ребячье мельтешение на пляже. Оказывается Данил с Семёнычем и ещё каким-то работягой, успели по краям пляжа поставить туалеты. Вырыли ямы, вкопали по пять шестов и обшурупили фанерой. Получился туалет с боковым входом. На другом конце пляжа уже стоял точно такой же. Теперь Данил что-то обсуждал со своей группой, а Семёныч с другим рабочим расставляли по пляжу большие раскладные зонтики. – Это они клёво придумали. А то детям головы напечёт. – Лениво размышлял Коля. – Ни он, ни детдомовские, никакого головного убора не взяли. У него, конечно, был с собой в сумке, берет с училища, но Коля, почему-то подумал, что с беретом будет лёгкий перебор. Он здесь, всё-таки, вожатый. Водить малышей в туалет и вытирать им носы в берете? Смешно. И сам Коля, и все его подопечные уже успели окунуться в море, теперь обсыхали и грелись на песке. Только Волчанский, как держался один, так и продолжал сидеть, вроде и рядом, но, всё равно, наособицу. Пока шли на пляж, он снова попытал счастья, на этот раз, за каким-то делом, прицепившись к долговязому Свиридову. Кепку, что ли хотел у него отжать? Коля шёл впереди и скорее слышал, чем видел все эти разборки. Он слегка замедлил шаг, прислушиваясь к перебранке и пока не торопясь вмешиваться. В этот раз всё решилось гораздо быстрее. Свиридов просто послал Волчанского, а Пашка с Арсением сразу дали ему по тумаку. Видимо у ребят уже была договорённость на этот счёт. Лёха зашипел и опять злобно пообещал разобраться со всеми вместе и с каждым в отдельности. Но его уже никто не боялся. Женька-ёжик, оправданно опасаясь, что Волчанский теперь сорвёт злость на нём, торопливо семенил рядом с Колей. Девочки шли следом за мальчишками и в молчании наблюдали всю эту сцену. Скоро, наверное, и девчонки начнут его бить, лениво думал Коля, наблюдая за детдомовцем. Тот сидел на песке, так и не раздевшись и не сходив к воде. Он, иногда поглядывая по сторонам, снова возился с монетой, то легонько бросал её в песок, то засыпал, то откапывал её, и думал-думал какую-то свою думку.