– Мама, – всхлипывал Коля. – Я не хотел её убивать. Она меня ударила и…
– Не смей мне врать!
Вафельное полотенце больно хлестануло мальчика по голове.
– Советский педагог никогда и пальцем не тронет ребёнка! На это имеют право только родители!
– Мама, мамочка… – Коля подвывал, обхватив колени.
«Пожалуйста, только не бросай меня! Бей, но не бросай…» – молился он про себя.
– Ты маленький ублюдок! Такой же гнилой, как твой папаша! – Полотенце продолжало хлестать по спине.
Коля ещё больше втянул голову в колени. Он не сопротивлялся. В какой-то момент он начал представлять, что ничего не чувствует. Вспоминал, как они с мамой гуляли по Красной площади и ели мороженое. И убеждал себя, что сейчас он там, вместе со своей доброй и такой красивой мамой…
До конца учебного года мама не появлялась в интернате вообще. Звонила директору и говорила, что её перевели на дальневосточный поезд. В Москве бывает раз в месяц и не попадает на выходные. Один отсыпной – и в обратную дорогу на Дальний Восток.
После медкомиссии Коля ходил два раза в месяц на приём к психиатру. Это был здоровый молодой дядька в очках с роговой оправой и с небольшой лысиной ото лба. Он спрашивал, как у Коли дела в интернате, нравится ли новая классная, к которой его перевели, и с кем он дружит.
Коля не дружил ни с кем. Потому что когда началось разбирательство по тому случаю, ни один из детей не рассказал, как было на самом деле. Коле не верили, а верили Наталье Михайловне, которая срывающимся в слёзы голосом убеждала комиссию, что «этот чудесный мальчик, который всегда так хорошо себя показывал на уроках, вдруг ни с того ни с сего вскочил, схватил чернильницу и бросил мне в голову».
Конечно, дети в интернате были зашуганные и в большинстве вообще боялись подавать голос. Но даже Вовка! Вовка, с которым он делился своими котлетами и единственному показал свою сокровищницу… Тоже промолчал. Он, как и все кивал, когда инспектор задавала вопросы, всё ли было так, как рассказывает учительница, и мотал головой на вопрос: «Есть ли что добавить?»
С того момента Коля ни слова не проронил Вове.
В новом классе Коля решил ни с кем не общаться – слишком сильно его задело поведение бывшего лучшего друга.
На робкие попытки новых одноклассников познакомиться он отвечал сухо, односложно, чтобы они скорее от него отстали. Что они и сделали, закрепив между собой за Колей кличку «псих».