– Зрелище бесспорно очаровывает, – Семён глядел на завороженного мальчика, – но знаешь, что самое интересное?
– Что же?
– Из-за необычного роста ветвей горожане дали дереву имя Счастливчик, или же Феликс. – Семён усмехнулся. – Забавно.
Феликс вновь распахнул блокнот, держать который ему удавалось с большим трудом – временный фиксатор был крайне неудобен в управлении, а из пальцев постоянно все выскальзывало. Пока Феликс копался, рядом щелкнула вспышка. Семён сфотографировал дерево и в очередной раз устремился в конец парка. Мальчик остановился, чтобы убрать блокнот, и случайно оказался совсем рядом с группой иностранных туристов. Они как раз начали свое движение, и Феликс попал внутрь потока. Парнишка попытался вырваться, блокнот выскользнул, и Феликс сам не понял, как очутился на земле. Мальчик замер, сидя на корточках, и, крепко сжимая рюкзак, ждал, пока туристы пройдут мимо. Пыль от башмаков застилала глаза, а скрежет песка на зубах становился все невыносимее. И тут сквозь гул иностранной речи пробилась чем-то знакомая приглушенная мелодия. Мотив напоминал балладу, точь-в-точь пришедшую из времен рыцарей, прекрасных дам и драконов.
Ты долго странствуешь, дружок,
Ну так послушай мой стишок:
Я вижу будущее всех,
Я знаю, ждет тебя успех,
Но вот беда, какой ценой?
Об этом знает лишь друг твой.
Стихи прозвучали прямо над головой. Мальчик вскочил, стал озираться, но никого не увидел, кроме недоумевающих прохожих.
«Кто это был? Что означали его строки? Может, это опять глюк? Сотрясение дает о себе знать…»
В ту же секунду раздался уже совершенно иной мотивчик. Современный, мелодичный.
Я ищу в каждом встречном случайном прохожем
Того, с кем мы чем-то похожи,
С кем можно просто пойти взять по одной
И забить папиросу.
Я ненавижу вопросы,
Я ненавижу вопросы…
Точно из ниоткуда появившийся бродяга стоял, облокотившись о старое дерево, его пустая сломанная шляпа лежала на влажной земле, ожидая подачки. Длинные растянутые рукава свитера цеплялись за струны, но, на удивление, совсем не мешали перебирать их и уж тем более не нарушали гармонию самой мелодии.
– Феликс! Что ты возишься? – Семён взглянул на потрепанного, испачканного мальчика и тут же отдернул руки. – Ты где умудрился так изгваздаться? Кошмар! – Семён вытащил из сумки влажные салфетки и протянул Феликсу. – Ужас! Даже этот бродяга выглядит лучше, чем ты!