– А кто тебе сказал, что ты пойдешь? – на лице Билла заиграла улыбка победителя. Обдурить малолетку было весьма в его стиле. – Гуляй, дурик.
– Но т-ты не можешь оставить меня тут! – обиженно выпалил Феликс.
– Иди, полепи куличики с пупсами, вы найдете общий язык!
Билл ушел. Феликс обижено пнул железный прут калитки и плюхнулся на ближайшую скамейку.
«Меня провели как ребенка! Теперь придется ждать… Может, действительно пойти на качели? – подумал было Феликс, но моментально выгнал эту идею из головы. – Какие еще качели? Я уже большой! Буду ждать тут, как взрослый, глядеть в одну точку и жаловаться на жизнь про себя».
Лучи вечернего солнца проникали в душную, пропитанную запахами лекарств палату. Мужчина, лежащий в помещении, уже который час тщетно пытался уснуть, но головная боль не давала ни секунды передышки. Была ли причина в сотрясении мозга или это духота так сводила с ума, но терпеть мигрень ему уже не хватало сил. Тяжелейшие переломы не остановили бывшего солдата, и Марк пополз к окну, превозмогая боль, слушая, как скрипят кости, и ощущая себя кожаным мешком, который в любой момент может порваться из-за неверного движения. Конечно, куда проще было нажать на кнопку и вызвать робосестру, которая в ту же секунду примчалась бы и открыла злосчастную форточку, но нет. Он не привык нуждаться в помощи.
Марк распахнул окно и рухнул на удачно стоящее рядом кресло. Одна из костей все же выскочила, не помогли даже фиксаторы на руках. Кость резала плоть изнутри, Марк попытался медленно дышать, но каждый глубокий вдох отзывался не меньшей болью. Мужчина опустил рыжую голову на прохладный подоконник. Ручка кресла уткнулась в ребра, заставив его стиснуть зубы в попытке сдержать невольный стон. Пошевелиться он уже не мог.
Окна выходили на тот самый зеленый скверик и детскую площадку, недалеко от которых припарковался Билл. Взгляд Марка невольно задержался на детях. Родители гуляли с ними вместе, держали за руки, играли, смеялись. Марк почувствовал, как кольнуло в сердце, и эта боль была куда сильнее, чем от сломанных костей.
«Гребаная несправедливость!»
Он тоже мог быть со своей семьей, если бы ее не отняли. Почему так произошло? Он много лет сражался за них, убивал, защищал. Он рисковал каждую секунду, но знал, что обязан выжить. Он обещал. И когда наконец-то все закончилось и настало время вернуться в родной город, чтобы зажить мирной жизнью с женой и дочкой, судьба распорядилась иначе.