Он подогнал ремни на доспехах, забрал меч и спустился вниз. На пороге комнаты он остановился, услышав шорох ткани – это была Омывайка. Она стояла у окна, с её плеча спадала накидка, и волосы, словно туман, витали в утреннем свете.
– Ты уходишь? – её голос был тихим, почти неуловимым, как бы сдерживающим осознанием чего-то неизбежного.
Он подошел и, не произнося ни слова, положил руку ей на плечо. В их взгляде было понимание – они оба знали, что их пути могут больше никогда не пересечься.
«– Прощай, сестра», – сказал он тихо, но твердо.
Омывайка только кивнула, и губы чуть дрогнули в еле заметной улыбке. Это была не прощальная, а скорее благословляющая улыбка, как у старого друга, который знает цену судьбе.
Когда Распредвал вышел из помещения и присоединился к остальным членам отряда, они уже стояли на рассвете, готовые к тому, что их ждало впереди. Солнце освещало пустынный мир, поглощенный багровыми оттенками. Тень надвигающегося пути растягивалась, и никто не знал, что ждет их в туманной дали.
И так, они пошли – не зная, что за горизонтом уже скрывается ответ, который мог бы все изменить.
Они продолжали путь вперед, тщательно выбирая каждый шаг, готовые преодолеть все препятствия, чтобы достигнуть цели и вернуться домой целыми и невредимыми. Вот уже третьи сутки они петляли промеж, казалось, бесконечных холмов и вот наконец то они увидели то странное здание, о каком писали вернувшиеся с юга.
Над холмами возвышалась маленькая постройка, сложенная из красного кирпича. Когда-то ее белоснежные стены украшали небольшие окна и высокие крыши, но теперь она была осторожно одета в пыль и разрушения. Большой купол на вершине с крестом, был весьма ветхим, и казалось, что он вот-вот упадет и на его поверхности выросли мощные деревья, будто самая природа охотно захотела занять свое место внутри величественной много веков назад постройки.
Окна были разбиты, а те, которые остались, смутно видны через слой толстой грязи и пыли. В дальнем углу изображения неизвестных божеств были повержены на пол, и кустарник явно прорвался сквозь опустошенную землю. Вместо них, те кто надругался над этим храмом, навели мельничные жернова, чтобы наполнить место скверной нарушив святость того, что было забыто и оставлено в забвении.
Молча, они стояли, глядя на разрушенную постройку. В этих стенах скрывалась сила, давно забытая, но все еще живущая в трещинах камня и песке, под серым слоем времени. Воздух вокруг пропитан зловонием разложения, но ощущалась тень чего-то древнего и могущественного, что не могли стереть годы, войны и разорение.