«Всё», – повторило эхо.
ТАНЕЦ
Из колонок лился Чайковский. Балерина танцевала на сцене. Кружилась, вспоминая измены. Предательство. Единственному зрителю мешали аплодировать наручники. Изящные ножки порхали возле его лица. Прикрепленные к пуантам бритвы полосовали кожу. Быстрее! Взлетай! Сила искусства свежевала до восхищённо оскалившегося черепа. Бритвы чиркнули по кости. Красный лебедь приземлился в лужу крови и поклонился.
КРАСОТА ТРЕБУЕТ ЖЕРТВ
В красоту своей дочери она вкладывала огромные деньги.
– Ты будешь, как Барби.
Голени сверлятся хирургической дрелью. В дыры вгоняются стальные штифты. Аппарат Илизарова растягивает ноги. Стамеска и молоток. Хруст костей.
– Вы теперь – настоящая королева, – умиляется доктор.
Девочка ковыляет на ходунках по больничному подиуму.
– Мамочка, прошу, не надо больше.
– Надо, сладкая.
МИНУТА ОТКРОВЕНИЯ
– Я люблю тебя, – сказала она.
– Но откуда ты знаешь, что я – это я?
– О чём ты, милый?
– Я могу быть пришельцем, убившим твоего мужа и принявшим его облик.
– Не говори глупостей.
Сорок лет счастливой семейной жизни. Смерть в один год.
Внуки, ремонтируя дом, нашли на заднем дворе старые человеческие кости.
КРЮГЕР
Одноклассники дразнили его Крюгером. Из-за кожи, испещрённой оспинами. Из-за дурацкого свитера, подаренного мамой. Девочки хихикали за спиной. Однажды он вставил в старую перчатку четыре перочинных ножа. Надел её и пошевелил пальцами-лезвиями. Ухмыльнулся. Крюгер, говорите?
В перчатке и фетровой шляпе он отправился на школьную дискотеку, где и был дико отмудохан.
ГАСТРОМАЗОХИЗМ
Он поглощал килограммы кайенского перца, васаби, хабанеро. Тринидадское чили (два миллиона единиц по шкале жгучести Сковилла) сжигало пальцы. От халапеньо он корчился на унитазе, дышал огнём от табаско. После каролинского жнеца блевал кровью. Хотелось большего. Кристаллизованный капсаицин. Жидкость из перцовых баллончиков… Вылив в глотку серную кислоту, он успел подумать: «Почти».
РЕИНКАРНАЦИЯ
Зловонный бомж явился ко мне, заявив, что он – реинкарнация моей покойной жены. Пока я брил его и отмывал, бомж рассказывал о нашей свадьбе в Париже. Теперь мы живём вместе. Я ни разу не был во Франции, никогда не женился, но мне сложно расстраивать людей. Вечерами мы пьём кофе. Любуемся закатом.
ХРАМ ЗМЕЕГОЛОВОГО ЙИГА
Семеро спелеологов сорвались с серпантина. Соммерс сгруппировался, судорожно схватил соскальзывающий светильник. Скала сопротивлялась – сдюжим! Смелей! Следующий склон, ступенчатый спуск… сумерки. Стены сужались. Соммерс споткнулся, созерцая свалку старых скелетов. Сталактиты скрывали странную статую со сверкающими склерами. Страшное существо сотворил сумасшедший скульптор! Соммерс содрогнулся. Со сводов спускались сотни свивающихся спагеттин. Серпентарий. Ссссссмерть.