– Не могу же я заявиться в бар и сидеть тут один…
– Почему бы и нет?
– Скучно. Да и что знакомые подумают…
Кире пришлось собрать волю в кулак, чтобы вновь почувствовать свои коленки, а после этого – подняться с деревянного стула:
– Вот что, Сашенька. Я ухожу. Надеюсь, что не успею умереть с голоду до того момента, как найду ресторан. Ты – необыкновенно внимательный кавалер. И не вздумай опять мне названивать. Счастливо оставаться!
* * *
Вновь оказавшись на Невском, Кира не могла надышаться. После прокуренного помещения бара воздух на проспекте казался ей чистым кислородом. Не долго думая, Кира свернула в первую попавшуюся «Шоколадницу».
«Здесь хотя бы быстро обслужат», – подумала она.
В ожидании заказа (суп с гренками, «Цезарь», блинчики с мясом, яблочный штрудель) она набрала Наташку.
– Привет, дорогая моя! – поприветствовала та Киру.
– Ты зачем мой телефон Саше дала?
– Какому Саше? Ах, этому… Да ерунда. Он переживал, что ты зажигалку забыла у него забрать. Хотел вернуть.
– А почему через тебя передать не мог?
– Это ж когда еще случилось бы, – Наташка засмеялась, – пока мы с ним встретились бы, потом с тобой еще столько же собирались бы пересечься… Напрямую всегда проще.
– Отлично. Вот только беда в том, что нет у меня никаких зажигалок. И не было никогда. Наташ, я ведь не курю, ты же знаешь.
– Еще я за наличием зажигалок у тебя не следила, – протянула Наташка. – И потом, а вдруг ты на работе закурила? А что? Каждый имеет право начать курить. И ты могла начать. Значит, не было никакой зажигалки? А что тогда Сашка хотел?
– Развеяться. Сделай милость, хотя бы адрес мой не раздавай направо и налево.
– Скажешь тоже… адрес…
Кира вдохнула упоительный запах, который поднимался от супа. На расставленную перед ней еду она смотрела с таким вожделением, какого давно не испытывала. Но, прежде чем взяться за ложку, она вспомнила кое‑что и рассмеялась.
Саша все‑таки сам заплатил за ее коктейль.
Сергей Сергеевич был мрачнее грозовой тучи. Он вновь появился в офисе с большим опозданием. Кира открыла было рот для приветствия, но Горелов, возможно, сам того не желая, припечатал ее к стулу своим выразительным взглядом.
Он прошел в свой кабинет, и дверь за ним закрылась плотно, но бесшумно. Правда, через несколько секунд у Киры на столе коротким местным вызовом запищал телефон.