Она порывается рассказать о своем кошмаре, но обрывки сна ускользают, исчезают из памяти. Разум снова погружается в сладкую дрему.
Баюн урчит, топчется по хозяйке, запуская когти в пижаму, по которой еще скользят полоски лунного света. С каждой минутой спальня все глубже погружается во тьму. Тишина ватным одеялом накрывает комнату. В ее удушающей пустоте раздается тихий довольный смех. Он разлетается во мраке перезвоном серебряных монет и рассыпается эхом слов:
– Спи, моя девочка, спи!
От порыва ветра распахивается окно, занавески раздуваются, как парус корабля, а отголоски смеха тают в шуме ночного города. Баюн с мягким мурчанием сворачивается калачиком на груди у женщины. Кот знает, она в безопасности, пока спит.
* * *
– Василиса, зайдите ко мне.
В обычно спокойном голосе главврача предательски промелькнуло беспокойство. Совсем мимолетно, если не прислушиваться, то и не заметишь. Не оборванная струна, нет, лишь легкая фальшь, но Василисе этого хватило. Чтобы отделаться от горечи дурного предчувствия, она на ходу сделала глоток горячего сладковатого кофе и досадливо цокнула: обожгла язык.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
Василиса молча опустилась на стул. Бейджик, намертво вцепившийся в белый халат, тускло блеснул на солнце, которое вынырнуло из свинцовых туч и тут же снова исчезло. В приоткрытое окно дохнуло запахом сырой земли и теплой, почти летней тоской.
– У вас новая пациентка.
– Я еще не делала утренний обход.
– Знаю. Вот ее личное дело.
Главврач толкнул в ее сторону тоненькую пластиковую папку. Та прошуршала по столу и зависла на самом краю. Племянник Василисы прошлым летом с похожей осторожностью палкой отбросил в сторону змею, встреченную им на пути в лесу. Сообразительный парень, явно пошел не в их родню…
Василиса поставила картонный стаканчик с кофе на стол и потянулась к истории болезни. С первой страницы на нее в упор смотрела молодая девушка, совсем девчонка. На вид не больше шестнадцати, но дата рождения в верхнем правом углу утверждала, что девице (весьма симпатичной) уже двадцать один год.
– Мария Купцова, – прочитала Василиса и поправила очки в роговой оправе. Этот жест ее успокаивал, а в ситуации, когда тебя с утра пораньше вызывает к себе главврач и зачем-то подсовывает карточку нового пациента, хладнокровие не повредит. – Дочь предпринимателя, того самого?