Снова почувствовала тошноту, только шагнув в электричку давно забытого направления. В половине седьмого вагоны почти девственно чисты и невинны перед лицом человечества за дёргающиеся глаза пассажиров. Полезла за многострадальным блокнотом: где-то читала, что фрирайтинг – лучшее средство от хаоса в голове. Написал пару страниц ни о чём, и ходишь весь день довольный, будто только что опустошил на пару с лучшим другом бутылку вина.
Но в Алисиной жизни хаос побеждал неизменно: утром допьёшь кофе на треть (при большом везении – даже на всю половину), обновишь в памяти весь запас нецензурщины в поисках жизненно необходимых карточек и бумажек, пару раз по пути выронишь ключи и наконец элегантно выпорхнешь навстречу новому дню, споткнувшись о порог на выходе общежития. Вечером, уставший, повторишь всё в обратном порядке. Днём – пугающая неизвестность.
Ручка дёрнулась, оставив весьма концептуальный росчерк на половину листа. Пора перестать выпендриваться и вернуться к заметкам в телефоне. Всё-таки электрички, поезда, автобусы и даже заднее сидение родительского автомобиля – не лучшее место для архаичного письма. Тяжело чувствовать себя Хэмингуэем, промахиваясь по строчкам: он, вопреки распространённым мифам, никогда не писал пьяным. Насчёт электричек никто, конечно, не уточнял.
Кое-как найдя нужную школу, честные шесть часов провела с детьми. Мысленно прибавив двенадцать тысяч к банковскому счёту, вышла в промозглый март. Во дворе школы до сих пор красовалась потрёпанная ёлка. Хотелось поскорее тепла. Хотелось кожанку, белые кеды и быстрый шаг. И пива. Определённо, хотелось пива.
Репетиторство – типичная история студента. Рассказываешь детям то же, что сам ночами пытался вбить в голову парой лет раньше. Если повезёт – делаешь хорошо. Тренируешь сборные, составляешь какие-нибудь олимпиады, выращиваешь пару-тройку себе подобных в год – потом видишь их в коридорах своего университета и неловко перемигиваешься на общих тусовках. Алисе вот повезло.
«Интересно, зачем вообще люди в пед идут?» Сколько себя помнила, все лучшие учителя пришли совсем из других заведений. Закончили что-то предметное, поработали в области и пошли учить для души. «Для души» – потому что за основную работу платят, конечно, побольше.
– Для души… – Выходя за ворота, пнула пухлый свежевыпавший снег. Чего-чего, а души у Алисы было достаточно. Иногда даже слишком. А вот дел для неё… Набрала Ане. Кажется, только ей можно было по-бумерски позвонить и не мучиться угрызениями совести: у неё никогда не было денег продлить интернет. Три гудка, и знакомый голос из знакомой комнаты общежития.