Чипизация началась как обещание новой эры, но слишком быстро стала наказанием за несогласие. Официально программа по синхронизации была добровольная. На деле – за несогласие отнимали доступ к еде, транспорту, работе, затем приходили специальные команды.
Их называли «серые» – мобильные группы, одетые в гладкие защитные костюмы без знаков различия. Они появлялись внезапно: в супермаркетах, школах, на рынках. Эти отряды выбирали людей без криков и лишнего внимания, быстро и без объяснений.
Адриан не владел реальной информацией, он был уверен, что все люди с радостью воспользуются этим шансом. Он не понимал, что этот выбор давно уже сделан за всех, именно системой.
⸻
Киара наблюдала это не один раз. Видела, как исчезала соседка, которая отказалась подписывать согласие. Видела, как из пунта задержания, в который люди попали после отказа делать чипизацию, за ночь исчезла половина людей. Она слышала, как ночью грузовики вывозили тех, кто ещё сопротивлялся. Она знала что те, кто остались пока еще живы, но их разум уже пленили.
Киара понимала, что необходимо что то предпринять, пока не подавили всех и она увела сопротивление под землю. Те, кто не успел сбежать – постепенно замолчали. Те, кто остался спрятались глубоко в подземных городах. Она была одной из тех, кто не сдался из за упорного, почти болезненного принципа, за который она была готова платить всем, что у неё осталось.
Пока город погружался в безмолвное согласие, а знакомые исчезали один за другим, она и те немногие, кто ещё верил в возможность выбора, продолжали собираться в тени старых чердаков, на заброшенных станциях, в шепчущихся глубинах закрытых сетей метрополитена. Их повстанческое движение больше не было разрозненным – медленно оно росло, переплеталось, как корни под землёй, готовые однажды прорваться сквозь бетон.
Они учились действовать аккуратно, быстро и бесшумно. Повстанцы вырабатывали знаки и шифры, перепрошивали технику, искали союзников среди тех, кого система пока не видела. Сопротивление набирало силу и упрямо наращивало свой потенциал.
⸻
Где-то в верхних эшелонах власти Global обсуждали цифры. Там, где сидел Адриан, никто не говорил прямо о насилии. Там говорили о «принудительной оптимизации охвата», «ускоренной синхронизации сознания», «реструктуризации индивидуальных паттернов». Слово насилие не применяли в речи. Его заменили формами, таблицами и графиками.