– Он должен знать про нас, – тревожно сказал Акуан, устраиваясь на голый пол у окна – мебели в странной хижине не имелось, только криво вырезанные дверь и окна, а внутри пустота и горы песка по углам.
Тишина проползла в дом и заполнила его пустоты, воины сели у стен, упершись в колени головами. Акуана охватила странная тоска, а его товарищ замолчал и стал похож на покойника. Неощутимо двигался Молес к своей цели, лежащей за пределами этого мира, никакие законы природы не влияли на него. Вскоре небо за окнами дома сменилось чернотой, затем фиолетовыми сполохами. Они покинули Альфа-Белтар таким же чудным и необъяснимым способом, каким крепость Бела попала сюда, впереди же ждал знойный Морагод.
Грин шел впереди очень осторожно, прижимаясь как можно ближе к земле. Место, именуемое Святилищем всех путей, раскинулось широким полем, окаймленным высокими стенами с острыми наростами оникса, в части которых прорубили башни. От стен до твердой, словно дерево, земли рядами спускались ступени, каждая в человеческий рост. Между ними имелись лесенки меньшего размера, на самих ступенях мостились порталы, ведущие во все уголки Мироздания. В конце поля гудел самый большой из них – Врата Всевышнего. Грин знал о существовании еще одних врат тут, в Морагоде (кроме манидо и единиц высших никто не подозревал, что Врат не двое), но даже он открыл рот от изумления. Этот комплекс, соединяющий части Мироздания хитроумной паутиной расколов, трещин, переходов был выстроен определенно не Хаосом. Факт создания чего-то Разрушителем можно было признать, однако к этим древним камням и выростам, поднимающимся из чрева земного, Владыка не приложил руки.
Зато он выставил добротную охрану. Меж порталов высились впавшие в транс хаоторы, извечные духи-защитники Земли горящего песка. Руки сложены на груди, сабли гигантских размеров сомкнулись, будто преграждая путь. Междумирец вертел головой, подозревая, и не без оснований, что это не единственные слуги Бога войн. Очертания полуголых демонов с железными лицами и кожей цвета песка мерещились ему в каждом темном углу.
Ксандор озирался по сторонам с выражением хозяина положения. Разрушительный дух дикой свободы завладевал им и Эландрой сильнее и сильнее. Да и Нимару тоже становилось все сложнее сопротивляться порыву, голосу, требующему отдаться во власть животного внутри. Ксандор уже готов был кинуться в драку с хаоторами, словно зверь, чьи владения посетил чужак. Его не волновала такая мелочь, что чужак здесь – он.