Тогда он ещё не знал, что это было только начало.
* * *
Феликс бежал несколько часов, до боли в лёгких и мозолей на пятках, в изношенных кроссовках, выцветшей футболке и рваных джинсах – единственной одежде, что ещё не разошлась по швам, – и не планировал останавливаться, пока бы не был уверен, что его не найдут и не вернут в тот ад, из которого ему удалось вырваться с большим трудом. Очутившись в поле без единой души, он наконец ощутил, как от усталости гудели его ноги, а от недостатка воздуха ныло в груди. Свалившись на землю и обернув взгляд к ночному небу, Феликс облегчённо вздохнул: впервые за долгое время он был в безопасности. Спрятанный от всего мира в высокой нескошенной траве, он пообещал себе никогда не возвращаться к прежней жизни. Феликс не допустил бы, чтобы всё это было впустую: ощутив долгожданную свободу, он не собирался с ней расставаться.
И наперекор всему сдержал обещание: он не обменял свою независимость ни на еду, ни на крышу над головой в течение всех следующих месяцев, проведённых на улице. Вместо того, чтобы опустить руки, Феликс научился бороться и выживать в тех условиях, в которых вынужденно оказался. Давать заднюю он даже не думал: предавать самого себя стал бы только бесхребетный трус. Ну или лицемер.
Ни к тем, ни к другим Феликс себя не приписывал. Кто-то, кто хотел бы поумничать, назвал бы это глупой, никому не сдавшейся гордостью. Однако же Феликсу было, с чем сравнивать. Выбирая из двух зол, любой бы на его месте остановился на меньшем.
Два года Феликс справлялся один: находил подработки, в качестве оплаты принимая как деньги, так и еду, тёплую одежду или редкий ночлег. Избегая риска быть пойманным патрулём, он никогда не задерживался в одном месте надолго и каждую неделю был вынужден подыскивать новое убежище, пока кто-то бы не решил о нём доложить. Весной, летом и ранней осенью Феликс пытался тщательно готовиться к холодам, зимой – не замёрзнуть насмерть. Денег, накопленных за тёплые месяцы, хватало, чтобы пережить суровые морозы, поэтому, в целом, жаловаться было не на что.
Стоило же ему подумать о том, что судьба встала на его сторону, как Феликс стал жертвой очередного разочарования.
В один октябрьский день, когда он возвращался в своё временное пристанище после очередной подработки, на него напали в подворотне и обокрали. Несмотря на многочисленные побои, Феликс с больными рёбрами пробежал несколько кварталов в надежде догнать преступника и вернуть все деньги, заработанные честным трудом, но вскоре потерял вора из вида и с тяжёлым сердцем смирился с тем, что дальнейшее преследование было бесполезно. Обратиться за помощью Феликс не мог: сразу отправят обратно в приют. Но даже если бы и мог, что бы он сказал? Из-за маски на лице беглеца ему не удалось разглядеть какие-либо отличительные черты, которые стали бы полезны в поимке.