– Почему ты впустила меня тогда?
– Как я могла не впустить такого замерзшего ребенка? Сразу бы расплакался – скажешь, нет?
– Не расплакался бы, а просто умер.
Горячая щека на его щеке, теплые руки обнимают, прижимают к себе, так, что он перестает дышать, кожа немеет от прикосновения к ее обнаженной груди, мокрая одежда падает на пол. Кажется, он стонал и плакал, или она нарочно придумала потом, чтобы подразнить? Не любила пафос, навсегда отучила его от восторженных слов и громких объяснений. И не то чтобы он был совсем зеленый – еще прошлой зимой попробовал земной любви или, проще сказать, трахнулся с одной девчонкой из студенческого общежития, вполне удачно трахнулся, но близко не почувствовал такого сладостного, почти обморочного упоения, как случилось с ней. И продолжало случаться каждый раз, вновь и вновь, и невозможно было ни насытиться, ни оторваться.
Много позже Антон спросил про мужа.
– Ты не вспомнила о нем тогда? Не о том, что он может узнать и разозлиться, а просто о нем?
– Я вспомнила о детях, о своем возрасте, о незапертой двери и рассвете за окном. Только не о нем. Знаешь, я не чувствую никаких обязательств перед мужем, хотя мы и живем вместе. Почему? Хорошо, я тебе расскажу почему.
У меня было очень уютное детство, добрые мама и папа, чудесная учительница литературы – то есть все, чтобы вырасти прекраснодушной идиоткой, читать по ночам стихи и верить в единственную на всю жизнь любовь. Такая вот светлая, радостная картинка, Поленов отдыхает. И муж прекрасно вписывался в мою картинку – на десять лет старше, элегантный, ироничный кандидат наук. Я помчалась замуж, не раздумывая ни минуты, и сразу забеременела близнецами, двумя мальчиками. Редкое сказочное везение – остается только мечтать и придумывать самые красивые имена. Но тут началась реальная жизнь: анемия, рвота, обмороки, безобразные отеки, больничная палата на шесть человек. И все время угроза выкидыша, постоянная угроза выкидыша, потому что близнецам слишком тесно в моем позорно узком тазу! Представляешь – после всех мук остаться с придуманными именами, но без детей! Господи, что я тебе рассказываю! Короче – я почти полгода пролежала в больнице и очень нескоро поняла, что муж мне изменяет. То есть, как оказалось, он изменял всегда – и в дни нашего знакомства, и перед свадьбой, и в командировках, а уж при беременной жене сам бог велел. Тем более на этот раз встретилась не медсестра или соседка, как обычно, а свободная симпатичная коллега, доцент его же кафедры. Она даже приходила к нам в гости поздравить с рождением детей!