Между тем смута расползлась по всей московской земле. Письма Лжедмитрия с призывом идти под его знамена и обещаниями всяческих благ заполонили не только провинции Московии, но доходили и до столицы. И везде имели успех, что неудивительно, поскольку жизнь подданных Бориса Годунова была крайне тяжелой. Все ожидали перемен к лучшему и связывали эти перемены с именем «доброго царя», которого видели в лице Лжедмитрия.
Правительство Годунова предпринимало попытки стабилизировать складывающееся положение, переломить общественное мнение в свою пользу. С этой целью оно заслало в Путивль лазутчиков, снабженных письмами от Годунова и патриарха Иова. В них жителей Путивля призывали к выдаче расстриги Отрепьева, обещая за это полное прощение; в противном случае патриарх грозил путивлянам проклятием. Но письма не дошли – лазутчики были пойманы и заключены в тюрьму.
В Путивле же, по сообщению находившихся при Лжедмитрии иезуитов, он предпринял попытку опровергнуть слухи о том, что он – Отрепьев. С этой целью горожанам был показан некий человек, который и назвался Отрепьевым, беглым монахом. Таким образом, как писали иезуиты: «…и ясно стало для русских людей, что Дмитрий Иванович совсем не то, что Гришка Отрепьев». Как ни убого был обставлен номер с предъявлением народу двойника расстриженного Отрепьева, он имел широчайший резонанс. Массы свято уверовали в Лжедмитрия и уже не обращали внимания на обличения годуновской администрации, продолжавшей уверять, что человек, назвавший себя царем Дмитрием Ивановичем, есть на самом деле монах-расстрига.
13 апреля 1605 года сама судьба пошла навстречу Лжедмитрию: умер Борис Годунов. Умер ненавидимый всеми – и родовитым боярством, и мелкопоместными дворянами, и простым народом. Ходили слухи, что его отравили, хотя то напряжение, которое преследовало его с появлением «спасшегося царевича Дмитрия», не могло не сказаться пагубно на его здоровье.