Глава района усомнился:
– А как ты это докажешь?
– Очень просто. Я приглашу поэтов, писателей, журналистов, артистов. Они всё расскажут.
– А журналисты как поймут, что ты собрал сто центнеров?
– Вот именно. Что они поймут?
– Но ведь приедут и специалисты из других колхозов…
– Вы знаете анекдот «И ты говори»? Вот я скажу первым. Пусть потом они что угодно говорят. Главное – сказануть первым.
АЖАГАН ЯЛАГАЕВИЧ – ПОЭТ И АГРАРИЙ
Афера удалась.
Жуликоватый пожилой журналист, получив в подарок целую тушу барана, первым начал трубить о небывалом урожае в колхозе Ажагана Ялагаевича. А дальше всё пошло-поехало.
Телевидение не вылезало с полей хозяйства, демонстрируя «гигантский урожай». Затем подтянулись писатели. Поэты сочиняли стихи про поля Ажагана Ялагаевича, где пшеница якобы давала по сто центнеров с гектара – казалось, зерна там крупнее, чем клубни картофеля.
Профессиональные агрономы в один голос утверждали: такого не бывает и быть не может. Но удивительно – журналисты не давали им даже рта раскрыть. Ни по телевизору, ни в республиканских газетах.
Министру сельского хозяйства афера тоже пришлась по душе.
Вот какие аграрии в Бататыстане! Даже соседние Татарстан и Башкортостан не могут похвастаться таким урожаем – а они могут!
Обычная республика – и всех «поставила раком».
Поэты слагали оды в честь Ажагана Ялагаевича, писатели колесили по полям, щёлкали языками, журналисты восхищённо хвалили «умелого» председателя.
Со временем Ажаган – как Ходжа Насреддин – сам начал верить в собственную сказку. Выступал на семинарах, учил других, как надо выращивать хлеб. Говорил очевидные глупости, но никто не перечил: слух пошёл, что он «человек министра».
Общение с артистами вдохновило Ажагана на новую цель – стать знаменитым на весь мир, как они.
Он начал спаивать поэтов, композиторов и выкупать у них авторские права на стихи и музыку.
Теперь он был поэтом-композитором.
В глубине души он верил, что действительно пишет всё сам.
Обычно всё происходило просто. Он смотрел на небо, писал в блокнот две строки. Потом приглашал известного поэта:
– Вот, смотри, какое стихотворение сочинил. Приведи в нормальный вид, а?
Поэт удивлялся:
– Но… здесь же ничего нет.
– Как это – ничего? Вот же: «Белые облака – как на сердце рана». Чем не стих?
– Ну вы даёте, Ажаган Ялагаевич… Здесь же ни ритма, ни смысла…