В их репертуарах появились песни про Ажагана Ялагаевича, про его поля, про «небывалую пшеницу». В клипах – он сам, его родители, его кабинет.
Супруга с тревогой наблюдала за новым увлечением мужа. Она не знала, как его остановить. Попробовала втайне пожаловаться брату – но Ажаган предвидел и это. Он заранее подложил певичек и под самого главу – тот был теперь не против такого увлечения зятя.
Супруге Ажагана оставалось только терпеть. Иногда, когда он бывал в неагрессивном настроении, она мягко пыталась вернуть его в реальность.
– Дебет с кредитом не сходится… Надо что-то придумать. Я не могу свести концы с концами. Денег в кассе нет.
– Ну ладно, сегодня нет – завтра будут!
– Откуда? Ведь ничего не осталось…
На следующий день Ажаган принёс целый мешок денег. У жены глаза стали квадратными.
– Откуда это?!
– Народ у нас богатый и щедрый! – рассмеялся он.
Это были деньги, предназначенные для выплаты пенсий. В стране был хаос. Финансирование шло через администрацию. А Ажаган договорился, что сам займётся выплатами.
Пенсионерские деньги дали возможность прожить ещё один месяц. Большую часть из них получили две певички – «начинающие и очень перспективные звёзды эстрады».
Через месяц пенсионеры подняли скандал – пенсий так и не дождались. Оппозиционер Бяшмяк помог им написать жалобу в прокуратуру. Председателю пригрозили. Просили вернуть деньги.
Ажаган приказал отправить на убой целую ферму.
– Так у нас и коров не останется же, ни одной! – возмутилась заведующая фермой.
– Как?
– Вот так. Всё. Больше коров не будет, – сказала она и отступила на шаг, чтобы, в случае чего, не попасть под удар. Она хорошо помнила, чем закончилась жизнь её предшественника.
Но Ажаган не разозлился. Он был удручён. Обошёл фермы, пересчитал всё – и понял: коровы ушли на песни, стихотворения, праздники и веселья… Техника – старая рухлядь. Новую брали в лизинг, её не продашь. Склад пуст – зерна нет.
Он срочно собрал заседание всего руководства.
– Надо что-то делать.
– Сделать уже что-то поздно.
– Всегда можно что-то делать! – сказал он с оптимизмом и приказал продать пустующие фермы – на металлолом, на кирпичи…
В деревне негодовали, но молча. Певички, писатели, поэты по-прежнему приезжали. Все видели, как грабится хозяйство, но продолжали хвалить председателя.
«Голова у него круглая, он что-нибудь придумает»