На вопросы: «Где ты так хорошо изучил астрономию, откуда ты знаешь, что планета Венера по размеру больше, чем Меркурий?» или «Где ты научился так красиво одеваться?» – здесь с гордостью отвечали:
– В сельскохозяйственном техникуме!
Зато в Бататыстане всё было спокойно. Тут не было ни недовольных, ни довольных – тем более. Агропромышленная политика была пёстрой, как картофельное поле в июльскую жару. Тут и прекрасные цветочки картофеля, и красные личинки колорадского жука, и полосатые жуки, и чёрные медведки под землёй, и сельчанин с насосом и баллоном-протравителем на боку…
А вот пчёлы тут не летали. Пчёлам тут не место. Всё было спокойно.
Народ тут жил зашуганный. Они никогда не говорили открыто о своих мечтах, любили сидеть во дворе взаперти. Предпочитали изучать происходящее на улице из щелей в заборе. Зато они всегда были в курсе. Допустим, парень Илак только начал ухаживать – какое там ухаживать! – только начал думать, что пора бы ухаживать за красавицей-соседкой Джилой, а тут уже вся улица в курсе и шушукается об этом.
Провёл Илак Джилу до дома первый раз после танцев – и уже вся деревня утром только об этом и говорит:
– Ты как думаешь, Илак в этом году сможет жениться, или на следующий год оставит свадьбу?
– Да он же мямля, не сможет в этом году… Денег-то у него как куриный помёт.
– Мямля-то мямля, но ребёнка сделает несчастной Джиле – и придётся жениться! Ты разве не помнишь, как его сестра забеременела от какого-то солдата? У них в роду все на этот счёт очень слабые!
– Да и не говори, может, уже и переспали. Утром Джила выглядела выплаканной, сморкнулась очень смачно.
– Да? Если так смачно, значит, точно – всю ночь плакала. А живот? Животинку не видать?
– Вроде и животинка торчит, чуть-чуть.
– У Илака мать очень злая. Несчастная Джила, не повезло ей, ой, не повезло!
– Да, с такой мямлей-мужем тяжело ей жить…
– Так ей и надо! Не надо было переспать с кем угодно!
И дальше вся жизнь молодых проходит под пристальным вниманием деревни.
Тут стесняются естественного и не обращают внимания на омерзительное. В Бататыстане нельзя говорить слово «секс», но зато отец семейства при детях может послать жену на три буквы и смачно рассказать, как грубо поимел свою тёщу. Здесь осуждают родителей, чьи дети играют в компьютерные стрелялки. «О, ужас!» – только и говорят об играх строгие учительницы в очках, а дома отправляют детей топить котят в речке.