"Опять кончился? Но я же только в пятницу меняла!" – запричитала она.
Катя молча выключила агрегат, вытащила старый картридж. Осмотрела его, как хирург исследующий орган. Потом достала из кармана кардигана (связанного в технике "кос" с имитацией бинарного кода) маленькую кисточку для макияжа – идеальную для аккуратного смахивания тонерной пыли с контактов.
"Картридж не кончился, Марья Игнатьевна," – прозвучал спокойный вердикт под завывания Клауса Майне. – "Он у вас обиделся. Контакты запылились. Вот, смотрите." Она провела кисточкой, вставила картридж обратно с характерным щелчком уверенности. Включила принтер. Первая же пробная страница вышла чистой, как слеза ангела.
"Фух! Спасибо, Катенька! Ты волшебница!" – Марья Игнатьевна чуть не расцеловала ее.
"Не волшебница," – улыбнулась Катя, уже мысленно возвращаясь к своему шарфу. – "Системный администратор с правами вязальщицы. И слушателя Скорпионс."
Она вернулась к своему столу, где ее ждал новый вызов: клавиатура начальника отдела продаж, Дмитрия Олеговича. Мужчина, известный тем, что лупил по клавишам, как кузнец по наковальне, и пил кофе литрами, проливая половину. Клавиатура была липкой, нерабочей и выглядела так, будто пережила цунами из сахара и кофеина.
Катя вздохнула, поставила "Still Loving You". Достала свой арсенал: изопропиловый спирт, ватные палочки, пинцет… и спицы. Да, спицы. Одна, потоньше, с загнутым кончиком – идеальный инструмент, чтобы аккуратно поддеть залипшие клавиши "Ctrl", "Alt" и особенно "Delete", которую Дмитрий Олегович жал с особым остервенением.
Она разобрала клавиатуру, погрузившись в процесс. Пальцы, привыкшие к тонкой работе с нитями и бисеринками (хотя бисер остался дома – для офиса она выбрала вязание как менее рассыпчатое хобби), двигались с ювелирной точностью. Чистила контакты, протирала силиконовые колпачки, ставила клавиши на место. Под бодрящий рифф "Big City Nights" клавиатура оживала, клавиша за клавишей.
Вдруг в дверь постучали. На пороге стоял сам Дмитрий Олегович, красный и запыхавшийся.
"Гайкина! Срочно! У меня презентация через полчаса, а эта тварь…!" Он увидел свою клавиатуру, разобранную на столе, и Катю со спицей в руке и ватной палочкой в зубах. Его лицо исказилось ужасом. "Ты что делаешь?! Ты ее убила окончательно?!"