К посту о пропаже Ника приложила его фотографию. Тома кликнула на неё, чтобы рассмотреть целиком. Да уж, это точно не одиннадцатилетний мальчик, которого она видела перед отъездом! Единственное, что осталось таким же – это волосы. Пшеничные и короткие, они торчали во все стороны, потому что он частенько их теребил. Скулы заострились, щёки лишились детской пухлости, а глаза потемнели. Это удивительно. Теперь он меньше похож на сестру. У Ники глаза голубые, а Ромины стали с возрастом почти карими. Она приблизила фото: да, вокруг зрачка у него теперь большой коричневый ободок с тёплыми лучиками. Удивительно! Но по красоте он соревнуется с сестрой ещё как. Его лицо выглядело дерзким, смелым и честным. Наверняка у него в школе было много поклонниц. Об этом тоже надо будет поспрашивать. Тома закрыла фото и ещё раз перечитала пост Ники.
Наверное, о маминой депрессии она знает по себе. Ей, очевидно, очень тяжело пришлось в эти первые дни. Как же стыдно, что она не была рядом с подругой в беде!
Привычным движением она открыла приложение знакомств. Оно автоматически поменяло геолокацию и вместо тысяч анкет москвичей предлагало ей теперь всего лишь десяток местных. Она немного полистала их и улыбнулась. Среди обычных мужчин и парней на неё смотрел молодой Роберт Смит из группы The Cure. Она перешла внутрь профиля. Кажется, этот парень не всерьез выдавал себя за известного музыканта, а просто поставил его фото вместо своего. В анкете было написано, что он увлекается музыкой и кино, работает в продажах, ему 25 лет и он коренной шлиссельбуржец. Не сдержавшись, Тома зашла в личные сообщения и, хихикая, написала ему:
“Отлично выглядишь, Роберт! Не знала, что ты из Шлиссельбурга! Не подскажешь, какой это у тебя оттенок помады? Хочу такую же!”
Телефон в руке начал вибрировать, и имя Ники заслонило весь экран. Тома ответила на звонок. Они ждут за столиком в самой глубине зала, там, где диваны с высокими спинками. Тома сказала, что уже идёт, а сама подошла к балкону.
Одной рукой она скинула звонок подруги, а другой отбросила в сторону невесомые, но плотные шторы. За окном виднелось озеро. Металлическим блеском оно, словно лезвие, ворвалось девушке прямо в душу. Она всегда любила этот вид, эту величественную, тяжёлую водную гладь. Набережная немного изменилась: обновили брусчатку, поставили кафе на причале – но всё остальное осталось неизменным. Дымка над водой, зелёные и жёлтые брюшки лодок, росчерки чаек и стремительные волны течения там, где большая полноводная река встречается с не менее величественным Ладожским озером.