– Планшет – это хорошо, конечно, но дело в том, что мы подходим к проливу Лаперуза, а там огромное скопление японских рыболовных шхун. Они маленькие, и корпуса у них деревянные – в радар, заразы, не бьются! – А затем в сердцах добавляет: – Нужно гудеть в тифон! Куда же Дмитрич-то запропастился!?
И только эти слова вырвались из уст чифа, как на мостике вновь появляется приснопамятный СЭМ во всей своей красе: в каске, страховочном поясе, с набором инструментов и рацией в руках.
– Яковлевич, полез я тифон осматривать, а ты включи свою walkie-talkie и слушай эфир. Как только дам команду – сразу же гуди, проверим в работе! – сообщает он чифу.
Затем Дмитрич включает свою рацию, они со старпомом проверяют связь, и СЭМ поднимается на навигационную палубу.
Я делаю соответствующую запись в судовом журнале под диктовку опытного чифа и возвращаюсь к радару.
Встречных судов пока не наблюдается, но старпом постоянно связывается с вахтенным матросом и ждёт информацию от Дмитрича.
СЭМ подозрительно молчит, чиф не выдерживает и сам выходит с ним на связь:
– Дмитрич, ты как там, жив? Чего молчишь-то? – кричит он в микрофон Furuno, отжав тангенту.
А в ответ – тишина.
– Да что же он там? Никаких признаков жизни не подаёт! Может, случилось что? – взволнованно делится со мной старпом.
И тут walkie-talkie оживает, и сквозь треск помех мы отчётливо слышим бодрый голос Дмитрича:
– Чиф, есть контакт, врубай!
Старпом включает тифон, и над пароходом раздаётся громкий протяжный гудок.
– Ай молодца, починил-таки, чертяка! – от всей души радуется старпом.
– Дмитрич, слезай, работает! – кричит он радостно в рацию.
Но динамик Furuno не подаёт никаких признаков жизни.
– Аврал! – кричит старпом и выбегает на крыло мостика, и я с ним.
И – о ужас! – мы видим СЭМа, повисшего на мачте на страховочном поясе.
Старпом, видя такую ужасную картину, стремительно бледнеет, но в это самое время Дмитрич цепляется за скобу и, ловко подтянувшись, как заправский цирковой гимнаст, возвращается в исходное положение.
Мы с чифом облегчённо выдыхаем и возвращаемся на мостик.
Туман по-прежнему опоясывает пароход и всё вокруг, но гудеть мы пока не решаемся, до возвращения Дмитрича, – мало ли что! Включаем второй радар и смотрим в оба!
И пока мы несём неусыпно вахту, на мостик врывается красный как рак СЭМ и, потрясая рацией, как кирпичом, набрасывается на обомлевшего чифа!