– Вот мы и узнаем, – довольно бесцеремонно перебил его лейтенант Федоткин. Он недолюбливал журналистов. Всегда они создавали ненужную шумиху. Нет, разобраться во всем спокойно, а им сразу все вынь да положь… – Вот мы и узнаем, – повторил он, – но только без вас…
– Как это без меня? Да это невозможно! У меня материал горит, и какой! – Журналист потряс своей фотокамерой, – Срочный фоторепортаж.
Но Федот Егорыч был непреклонен. Служба обязывала, хотя сам по себе он не был злым человеком, ему, если хотите знать, даже жалко было этого журналиста, немножко жалко. В конце концов, что поделать, если работа такая. Работы, как говорится, всякие нужны… Но охрана порядка – главное!
– Граждане! Дорогие вы мои, – просительно проговорил Федот Егорыч. – Ну что вы на самом деле?! Вы же на выставку пришли?! Ну и смотрите выставку! А мы пока тут разберёмся… без посторонних. Дело сами понимаете, деликатное… И главное, ну зачем паника, крики зачем? Вы все люди умные, газеты читаете. Все потом из газет и узнаете… Вот господин журналист поможет.
Да, Лейтенант Федоткин был дипломатом. Недаром его уважали даже хулиганы, а про обыкновенных обывателей и говорить нечего. Дяденька из газеты в ответ на его слова замялся, развёл руками, вздохнул… и смирился. Он решил набраться терпения и ждать сколько угодно, пока Федот Егорыч всё не выяснит.
Даже Витя и СЭМ не очень обиделись, когда лейтенант, козырнув, вежливо проводил их в небольшую комнатку на втором этаже с табличкой: «Посторонним вход запрещен». СЭМ, судя по всему, ещё не осознал ситуацию. Любое внимание к его персоне уже доставляло ему удовольствие. А вот Витя сник. Он всегда испытывал непонятный страх перед полицейскими и военными.
«Всё кончено, – пронеслось у него в голове, когда дверь захлопнулась, и они остались наедине с лейтенантом. – Сейчас он позвонит маме на работу. Всё, конечно, выяснится, но мама потребует, чтобы их с СЭМом не отпускали одних. Их доставят в Солнечный на полицейской машине. Позор!»
Спустя полчаса после описываемых событий, по проселочной дороге, пыля и тарахтя, весело катилась самодельная веломашина. Её догонял и никак не мог догнать подростковый велосипед.
Дорога пролегала среди полей и была пустынна. Никакой любопытный глаз не мог подсмотреть, куда направлялась эта необычная экспедиция, не мог рассмотреть и её участников. Но нам-то они хорошо знакомы.