Потом папа сделал что-то другое. Он надолго закрыл шторкой свет, а потом открыл, и луч стал долгим и непрерывным.
– А долгий, ровный свет, как сейчас, – это самое главное наше слово. Оно означает: «Мир тебе». Или «Храни тебя Господь». Это слово-молитва.
Марина смотрела на далекий берег, который тонул в ночной мгле, и сердце ее забилось часто-часто. Это было невероятно. Они могли не просто светить, а посылать настоящие слова!
– Можно я? – прошептала она. – Можно я пошлю ему привет?
Папа кивнул и положил ее маленькую ручку на свою, лежавшую на рычаге.
– Давай вместе.
И они вместе плавно опустили и подняли рычаг. Маленькая, быстрая вспышка, слово «Да», улетела через темную реку и растаяла где-то там, у далеких огоньков деревни.
Марина смотрела ей вслед, и ей казалось, что она отправила не просто вспышку света, а частичку своего сердца. Она не знала, понял ли Лука их тайный язык. Скорее всего, нет. Но это было неважно. Главное, что она теперь знала: свет маяка – это не просто огонь. Это весточка. Это молитва. Это обещание. И каждую ночь, когда она будет помогать папе зажигать этот свет, она будет посылать своему далекому другу самые важные слова: «Я тебя вижу. Я помню. Мир тебе».
Глава 7. Первое письмо. Лука отправляет Марине самый гладкий камушек
Утро было тихое и ясное. Река лежала спокойно, словно огромное, чуть подернутое дымкой зеркало. Волн почти не было, и это был самый лучший день, чтобы доверить воде свое сокровище.
Лука сидел на берегу, и сердце его стучало так громко, будто хотело выпрыгнуть из груди. В одной руке он держал свою новую, пахнущую медом и солнцем лодочку-почтальона. В другой руке у него был зажат тот самый гладкий серый камушек с белой полоской, похожей на улыбку. Это и было его первое письмо.
Он долго думал, что же положить в лодочку. Ягоду? Она размокнет. Цветок? Он увянет. А камушек – он вечный. Он такой же древний, как сама река. Он лежал на этом берегу, может быть, сто лет, а может, и тысячу, и его гладко отполировала сама вода. Этот камушек был частью его мира, его берега, и Лука хотел подарить этот маленький кусочек Марине.
Он бережно положил «письмо» в углубление в середине лодочки. Камушек лег идеально, словно это место было сделано специально для него. Он был не слишком тяжелым, и лодочка сидела на воде ровно и гордо. Ее золотой кленовый листок-парус чуть трепетал на легком ветерке, который дул как раз в сторону маяка.