Следующие три месяца прошли, как в бреду. Я жила на автомате – ела, мылась, ходила на учебу. Но почти ни с кем не общалась, мелькала по коридорам института и общежития, как бледный призрак.
Начитавшись в интернете о первом триместре беременности, я отметила, что мне повезло – у меня нет токсикоза и всяких других побочных эффектов.
Почему я не сделала аборт?
Хороший вопрос.
Сначала у меня не было денег. Ведь всю месячную стипендию я потратила на белье, которое разорвал в парке Максим. Весь месяц я жила в долг и, получив стипендию и раздав долги, я снова осталась практически без денег.
Тогда я пошла к Максиму и попросила денег у него.
– Я забеременела после того раза. Мне нужны деньги на аборт, – сказала я, стоя в красивом, теплом подъезде его дома.
Он ухмыльнулся и ответил:
– Ты в своем уме? Даешь всем подряд, а на меня это дело хочешь повесить? Ну уж нет! Уходи отсюда подобру-поздорову!
Он грубо толкнул меня и захлопнул дверь. Разозлившись, я принялась пинать дверь ногами и яростно молотить по ней кулаками. Тогда он вышел прямо в своих меховых тапочках, схватил меня за волосы и, протащив за собой несколько шагов, скинул вниз по лестнице. Я упала кубарем вниз и замерла. Тело болело во всех местах, как будто меня пинали вдесятером.
– Убирайся отсюда, шлюха! И больше не приходи! – крикнул Максим.
Дверь его квартиры хлопнула, и я поняла, что у меня снова нет выхода…
К четырем месяцам мой живот начал округляться. Я долго думала, что мне делать дальше, и решила попросить помощи у единственного человека, который мог меня хоть как-то понять…
У моей мамы.
Я написала заявление на отчисление в деканате, быстро собрала свои вещи и сбежала, даже не попрощавшись с соседками.
Вот так… Еще недавно я выходила из общежития уверенная и довольная собой, а теперь бегус позором, точно побитая собачонка, поджав хвост. Самое забавное – это может произойти с каждым. Поэтому лучше никогда сильно не гордиться и не осуждать других за их ошибки.
Мама, выслушав мою историю, замахнулась и ударила меня по лицу, а потом ударила еще и еще раз. Мои щеки вспыхнули, я покраснела, как рак.
– Дура! Дура! Дура! – закричала она.
Из комнат в кухню высыпали младшие братья и сестры, им тоже было интересно, почему я вернулась. Мать шуганула их, прикрикнула, и они помчались обратно в свои комнаты.