– Уникум был настолько могущественным, что, возможно, он мог бы стать новым правителем. В момент, когда он появился, он, естественно, привлек внимание как Светлых, так и Тёмных. Обе стороны хотели получить контроль над этим чудовищным источником силы. Но они не понимали, что сам по себе Уникум был настолько опасен, что он мог бы уничтожить оба мира.
Он подошел ближе к доске и начал рисовать сложные символы, сыпя по ходу оъяснения:
– В результате из-за политического конфликта два великих короля – король Светлых и король Тёмных – начали борьбу за него. И, как вы понимаете, это была не просто война магов. Это была борьба за контроль над тем, кто и как будет управлять миром. Потому что Уникум – это не просто магия. Это магия, которая может уничтожить всё. Его потенциал был настолько велик, что любое вмешательство в него могло привести к непредсказуемым последствиям. И обе стороны были готовы пойти на всё, чтобы использовать этот источник силы в своих интересах. Темные, чтобы получить власть над всеми, а светлые не хотели этого допускать.
– Но это разве не неправильно? Почему не попытались договориться с ним? – вновь прозвучал вопрос.
Сигер усмехнулся, но в этом смехе не было ни радости, ни облегчения.
– Договориться? Когда речь идет о такой силе, как у Уникумов, договориться невозможно. Их существование разрушает саму суть равновесия. Даже если бы он не хотел этого, его магия была настолько могущественной, что она бы сама разрушила мир, даже если бы все стороны пришли к соглашению. И, как вы знаете, доказательства о существовании Уникума остались только в древних записях. Но их последствия… Погибли целые поколения магов, правителей, целые государства. Остались только развалины, память и страх.
Он остановился, и тень лёгкой грусти проскользнула по его лицу.
– Война была разрушительной. После её окончания, когда Уникума почти уничтожили, земли были разделены на два главных лагеря: Светлых и Тёмных. Страшные потери, массовые разрушения… И те, кто выжил, боялись, что он может вернуться. И вот так и появилась концепция о разделении мира на две силы. Не из-за предпочтений, а из-за страха. Страх перед тем, что когда-то может вернуться этот великий хаос, и все, что мы знаем, разрушится снова.
Он снова вернулся к доске, и его рука осталась на чертеже.