Я сделала ещё один глоток и откинулась на спинку стула, наблюдая, как за окном медленно оживает улица.
– А вообще, – сказала я, – тебе идёт. Эти волосы. Такой… боевой флаг. Только добавь меч и на лбу надпись «опасно».
– Лучше на лбу написать «не трогай», – поправила она. – Меньше трупов, меньше шума.
– Меньше веселья, – пожала я плечами.
Мы замолчали на секунду, обе с кружками в руках и снова в этом молчании не было неловкости. Просто дыхание между строк.
Яра опустила взгляд в свой латте и тихо добавила:
– Я всё же рада, что ты пришла.
Я улыбнулась.
– А ты думала, я придумаю отмазку?
– Я думала, ты придумаешь три. И все убедительные.
– Я просто решила, что кофе на чьей-то голове – отличная прелюдия перед утренним чаем.
Она усмехнулась.
В этот момент подошёл официант и молча поставил перед нами два аккуратных кусочка чизкейка – с тонкой корочкой и чуть подтаявшей начинкой.
– Я заказала заранее, – бросила Яра, не поднимая глаз. – Ты всё равно бы выбрала его. Как всегда.
Я только хмыкнула. Она знала. Конечно, знала. Даже если делала вид, что не придаёт значения. Вот тогда я точно поняла: день удался.
Я только собиралась откусить первый кусочек чизкейка, как Яра неожиданно подняла глаза от чашки и сказала:
– Поехали с нами на море.
Я застыла с вилкой в руке.
– Что?
– Я иду в отпуск. Мы с ребятами уезжаем в воскресенье. Вилла у моря, никакой работы, солнце, шум прибоя. Ты едешь со мной. Всё уже почти забронировано, осталось только согласие королевы сопротивления.
Я фыркнула, отложила вилку и уставилась на неё, прищурившись.
– Ты серьёзно? Я только в понедельник выдохнула, что у меня наконец-то отпуск. У меня гора книг. Настоящая. Список из двадцати четырёх, если точнее. Я целый год их скупала. Понимаешь? Год. И они ждут меня. Они смотрят на меня с полки, Яра. С любовью. И с упрёком.
– Они подождут, – ответила она невозмутимо, отпивая из кружки. – А солнце – нет. К тому же у тебя будет шанс почитать на берегу, с бокалом чего-нибудь холодного и видом на полуголых красавчиков.
– Очень вдохновляющий аргумент, – проворчала я, скрестив руки на груди. – Особенно если учесть, что меня реальные парни вообще не привлекают.
– Ах да, – фыркнула Яра. – Ты у нас всё по книжным. Мрачные одинокие гении с травмой детства и глазами цвета агонии.
– Лучше так, чем живой человек, который считает что книги это прошлый век и зовёт меня «зай».