– То есть? – Женя заинтересованно взглянул на Ричмонда. Тот задумчиво подпер рукой затянутый короткой щетиной подбородок и уставился на дорогу. В темно-серых глазах стояла задумчивость, которую невозможно сыграть нарочно – а значит, Грег на самом деле говорил о вещах, о которых думал много и давно. С ответом американец не торопился, словно подбирал слова. Козлов не стал его торопить – и на пару минут повисла тишина. Потом Грег наконец произнес:
– Видишь какое дело, люди замкнулись сами в себе. Именно люди – раз уж все наши недавние соседи, вроде здешних дивьих, сибирских квели, наших утэвво – исчезли. Из мира будто ушла некая сила вместе с ними – зато пришли выморочные, дурные чудеса Разрыва. А люди как-то исподволь перестали верить в даже вполне реальные вещи. И друг другу верить тоже… как-то совсем не до доверия стало. Вот например у нас, в Калифорнии – что я буду далеко ходить, расскажу, что сам слышал и видел! – многие обыватели были уверены, что тут вообще никто больше не живет. Не только в самом Озерске – а вообще по всей округе, по всему Уралу. Чего смеешься? Много ли народу знает, насколько это большое место – Урал? Вот ты, например, знаешь, какого размера Мохаве?
Женя неопределенно повел рукой – большая, мол, наверное, разве нет? Грег же продолжил:
– Да, как хлопнуло Разрывом, так и решили, что тут только аномальная пустошь и осталась. Ну, это в восьмидесятые было, давно – двадцать лет уже прошло, да. Но даже когда я уезжал из Америки, таких все еще хватало, уж поверь. Может, чтобы убедиться, что это не так, я сюда и приехал.
– Ну как, убедился? – Женя попробовал пошутить.
– Да уж вполне, – Грег усмехнулся. – Я же не какой-нибудь сыч из любого из сотен Питсбургов по всем американским захолустьям. Но у любой работы должна быть цель, так?
– Разумеется, – Женя кивнул. – И какая у твоей?
– Я хочу сделать большой репортаж – про то, что время не останавливается, как и жизнь вообще. Все течет, меняется – и мир, и люди с ним вместе – подстраиваются под меняющиеся реалии. Вроде того, во всяком случае, – Грег произнес это медленно, точно не был уверен в своих словах, или, что вернее, побоялся, что прозвучат они неубедительно для стороннего слушателя.
– Ого, – уважительно присвистнул Женя. – Наверное, многим будет важно такое услышать. Не то что бы я слишком разбирался в журналистике – что у вас там востребовано, а что нет – но послушать такую историю я и сам бы не отказался.