Проделки мерзкой старухи настолько заворожили Милену, что она едва не прозевала появление инженера – тот, сгибаясь под тяжёлым чёрным зонтом, скользнул в подъезд. Журналистка распахнула дверцу, выбралась из машины, жадно вдохнула прохладный, пропитанный озоном воздух и бросилась следом.
***
Квартира инженера напоминала скорее убежище холостяка, чем уютное гнездышко счастливой семьи. Милена устроилась на подавленном диване и разглядывала обстановку. Обои пожелтели, паркет в проходах стерся до дыр, а на потолке расползлись рыжие разводы. Кофе, который предложил ей инженер, оказался горьким – Милена поморщилась и поставила чашку на журнальный столик.
Элегантное дизайнерской платье журналистки имело один милый недостаток – при каждом неосторожном движении расстегивались пуговки, так что разрез внизу становился чуточку вызывающим. С напускным смущением она осторожно подтянула подол, взглянула на хозяина интригующе. Все без толку.
Герман Федорович возился у стола, откупоривая бутылку шведской смородиновой водки. Нездоровый вид инженера вызывал жалость: лицо осунувшееся, кожа землистого оттенка, под глазами темные круги, густые волосы всклокочены. Руки заметно дрожали. Глаза избегали прямого контакта.
– Просветите меня, дурёху, – промурлыкала Милена, – что за зверь – эта ваша нейроиндукция? Я пытаюсь взять интервью у Мельхиорова, но он, знаете ли, неприступен…
– Мельхиоров? Пустышка, – фыркнул инженер, раздражённо махнув рукой. – Администратор – да, первоклассный. Финансирование выбивает превосходно. А в технологиях – полный профан. Вам бы с Йолкиным поговорить. Или с Вольштейном. Хотя… Вольштейн эмигрировал.
– Йолкин? Кто это?
– Психиатр. Много лет работает с облучёнными пациентами. Сейчас вроде заведует санаторием под Москвой.
– Облучёнными?
Милена постаралась придать лицу изумленный вид и захлопала накладными ресницами. – Это вы о чём?
– В восьмидесятых нейроиндукцию обкатывали на пациентах из районных поликлиник, – нехотя пояснил инженер. – В основном – с психическими нарушениями, задержками развития. Подбирали дозу облучения…
– Ради чего?
– Формально – для оздоровления. На деле – пытались перенастроить «сетку вещания».
– Что-то телевизионное? – с притворным удивлением спросила Милена.
– Нет, – отрезал Герман Фёдорович, нахмурившись. – «Сетка вещания» – это схема нейронных связей. Она определяет воспоминания, а через них – поведенческие шаблоны, автоматические реакции… Впрочем, вам это, наверное, неинтересно. Профессиональная кухня.