– А ты помнишь? – я невольно посочувствовал ему. Он ведь попал сюда совсем ребенком! Его речь как будто до сих пор была немного детской. Теперь понятно, почему: в этом мире его никто ничему не учил. – Помнишь свою прежнюю жизнь?
– Ну… Немного. Я рос в плохом районе, мне нечего вспоминать.
– Семья? Друзья?
– Перестань, – нахмурился он. – Это было очень давно. И мне больше нравится жизнь тут. Тут есть магия, это так здорово! Ты никогда не будешь тут болеть, понимаешь? Наши маги могут выходить в особое состояние, сайти. Это такое место, мысленное, там много можно. Разговаривать и вообще. Там можно все вылечить! Ну, кроме сильных ран, конечно.
– Но взамен тебя лишают всего мира! – раздраженно ответил я. Допустим, этому несчастному было нечего терять на Земле, но у меня-то там много что осталось!
– Ну и что? Мне вот вообще повезло: я питомец, а не раб. У меня большой магический резерв, и хозяин очень ценит меня. Еще вот дает поработать с новенькими.
– И часто ты работаешь? – я начал испытывать настоящее отвращение к этому упитанному и довольному своим рабством человеку.
– Не очень. Взрослых я почти не видел, в основном работаю с детьми. Они сначала скучают по своим, плачут. Но потом быстро привыкают. А вот со взрослыми работать трудно, их обычно по ошибке призывают. Ловушки же на вес рассчитаны, бывает, что попадается маленький взрослый, это женщины чаще всего.
– Плачут, говоришь? – я живо представил, что испытывает ребенок или молоденькая девушка, насильно разлученные с семьей и попавшие сюда. – Вот же вы твари! – от всей души сказал я и прибавил кое-что совсем непечатное.
– Что, прости? – мексиканец меня не понял, так как я перешел на русский. Только мой родной язык мог по-настоящему выразить мои чувства на тот момент. Я уже хотел наорать на этого питомца, а то и треснуть ему как следует, но вдруг наткнулся взглядом на старого мага за чертой невидимой стены.
Он пристально смотрел на меня из-под полуопущенных век, а в руке блестел уже знакомый мне магический кинжал. Меня как холодной водой обдало: я понял, что маг наблюдает за нами всеми. И если кто-то сорвется, тому несдобровать. У меня возникло мерзкое ощущение, что он пытается пробраться ко мне в самые мысли, я живо вспомнил, что эти твари могут общаться не только словами, но и мысленно. И тут же изменил свое поведение.