Наблюдая за неуклюжими движениями, обе женщины не сводили с него встревоженных материнских глаз.
Наконец, птичье сознание прекратило глючить, неразумная юная особь немного подумала, определилась с вектором и начала переходить дорогу перед машиной Елены Алексеевны.
«Я никуда не спешу», – мысленно успокоила она неопытную птицу и дождалась, когда та достигнет заветной зелёной травы на газоне.
Встречная машина тоже не двигалась – её хозяйка явно не торопилась.
Других объектов передвижения на дороге не наблюдалось.
Обе автоводительницы понимающе посмотрели друг на друга, обменялись созвучными улыбками и поехали только тогда, когда стало ясно, что птенец в безопасности.
«Интересно, а где его мама? И папа? – озабоченно думала Елена Алексеевна. – Они, кажется, оба по очереди яйца высиживают и потом выкармливают потомство. Оставили крошку без присмотра и улетели! А она, бедняжка, ещё крыльями правильно махать не умеет и гуляет по проезжей части одна-одинёшенька».
С такими мыслями Елена Алексеевна приехала на работу и припарковала машину на рабочей стоянке в музейном дворе.
Первое, что она увидела, выйдя из машины, был такой же несуразный и глупый, открывающий для себя этот сложный и непредсказуемый мир птенец серебристой чайки. В прожекторе солнечных лучей кожа на его тонких ножках просвечивала так, что были видны трогательные тонкие косточки.
С философскими мыслями о том, что наступило время, когда ещё не поставленные на крыло птенцы-подростки начинают покидать гнёзда и подвергаются опасности, Елена Алексеевна осмотрела двор в поисках его родителей. Но ни одной чайки не было видно. Не слышалось взволнованно-озабоченного призывного гоготанья с небес. И никто не нарезал круги над дитятей-неумехой.
Зато в ограниченном четырьмя стенами дворе сидели три кота и пристально наблюдали за птенцом.
Коты были незнакомыми Елене Алексеевне, то есть не музейными. Никогда раньше она не встречала их в окрестностях очага культуры, где трудилась много лет.
Ей сразу не понравилось рассредоточение – коты окружили птенца с самыми недобрыми намерениями. Было ясно, что Елена Алексеевна спугнула их, а неопытный слётыш обречён. Охотники затаились на своих местах, и каждый готов был, подобно молниеносно расправившейся пружине, ринуться в атаку, едва только Елена Алексеевна скроется в подворотне.