Это длилось уже несколько лет, – года три уж точно. Весь мир в две тысячи двадцатом году погрузился в свой Апокалипсис. Малочисленное население планеты, кого не разодрали обезумевшие мутанты всех мастей, начиная с блох и прочих насекомых, заканчивая крупными организмами, ютилось в облезлых домах. Не исключением стала и эта страна. Рейды зараженных гадов налетали на здания в любое время суток. Потому что обезумевшие от заразы ученые, или те, во что они там превратились, начали ломать систему Виндоус, и чем это кончилось? Ядерными ударами по стране. Не говоря о том, что желтый чемоданчик жахнул по другой стороне планеты. Это кратко, с чего начался трэш.
Понятное дело, вакцины не нашлось. Расхватали те, кто много зарабатывает. А грибочки поднимались в ядерные небеса. Уничтожая все живое. Кто—то там сказал, будто просто учения… может потому, что вирусня под названием Мак помутила разум? И каким – то чудом в государстве уцелело несколько городов, куда стеклось население страны. Как полагается, народ принялся жить, как раньше, очень надеясь, – все быстро закончится.
Но не тут-то было. Вирус, поразивший тараканов, делал свое дело. Усатые насекомые просто загрызали своих жертв, стратегический запас под названием консервы прогрызть, и добраться до лакомства не вышло. Люди поначалу терпели, но сходили с ума, поубивав друг-друга. Так что таракашки победили, по-своему кхыкая и улыбаясь. А если еще прибавить пораженный радиацией мозг, безостановочную рвоту, вообще красиво выходит. Воды в районе, городе, практически не осталось, надеждой на все стала брошенная, но как—то работающая заправка, где стоял бак с водой, пусть и ржавой. Но делать нечего, порой парочки на этой заправке, в кабинетке, закусочной, находящейся в ста метрах, занимались любовью, только последним это ооочень тяжко было назвать. Они уже забыли, что такое элементарные правила приличия, и порой справляли нужду на улице при всех, кто оставался там. Так район вымирал понемногу, когда сосед жрал соседа, еще больше убивая вирусом свою иммунную систему. А потом его дожирали животные и тараканы, клопы и блохи.
Облезлые и разрушенные дома дали пристанище выжившим. Собаки с кровавыми глазами сожрали кошек, детей на улице, кои убегали от родителей, чтобы погулять, мамы и папы быстро забывали о своем чаде. Память просто отключалась, да ходить по изрытому воронками двору, куда бомбили самолеты, не хотелось: не позволял инстинкт. Порой даже, во время ясно чего, брали ножи и принимались резать друг-друга, получая кайф, умирая в муках. Солнышко тем временем поднималось в искаженную, дикую реальность… не видя ничего, кроме той спасительной бензоколонки.