Теперь здесь снесли сразу несколько зданий и течение улиц стало другим. Появилась новая проезжая часть, обнажив логику чертежа, о котором раньше трудно было подозревать. «Ось» между «родовыми гнездами», едва заметная прежде, стала совершенно очевидной. Нелепость и в то же время естественность случившегося поражала: будто и не воздвигались никогда эти дома и сараи, и следов не осталось, и вообще ничего иного не было в окрестностях, а вот негаданная дорога присутствовала во все времена. Хоть басни рассказывай и «баки заливай» с отсылками к вымышленному городскому плану и деталям ландшафтной архитектуры. Путепровод как тропа к водопою – вода и в самом деле была неподалеку, речка – прямо по курсу.
«Вот она, подлинная жизнь, настоящая, голая – полная превращений и переходов, сплошной трансфер», – подумал Игорь. В мозгу шевелились архетипы. Все мы знаем, как горел камин, «огнем охваченный», предоставив возможность стойкому и оловянному породниться наконец с картонной плясуньей. А сокровище, постоянно удиравшее от «мародеров» в обивке стула, предстало публике свежевыстроенным ДК. Странным образом здесь произошло нечто подобное. Ведь проекцию первой и, наверное, самой заветной мечты Игоря, связанной с его малой родиной, собственным биотопом, можно было теперь и увидеть, и даже дотронуться до нее. Всерьез осязать. Если не лапами или губами (зачем?), то хотя бы каблуками, микропоркой, подошвами обуви. То, что угадывалось в дружбе двух детей, нашло свое воплощение в отрезке новой улицы: она как бы соскальзывала с места ее жилища, пронизывая его двор. Идеально встроившись в пятачок, где этот двор был однажды. Или наоборот. Смотря откуда вести вектор. Соединение произошло, случилось самым неожиданным и надежным образом. Его нарисовали на ватмане, оформили дигитально и, наконец, закатали в асфальт, сдали в тираж, вернув компьютеру и бумаге в виде новой карты города. Оставим на совести проектировщиков-урбанистов, авторов очередного плана реконструкции и развития.
Но кем была Л. для И.? Вводились ли данные инициалы в математические звенья и перочинные формулы парковых лавок? И кем она являлась вообще, та светло-русая, хрупкая (самая маленькая в классе), воздушная, тонкая, невесомая, как перо. «Прыжки в мелодии определяют красоту мотива», – сказал один почитаемый Игорем пианист. Конкурент. Казалось, если Л. прыгнет с зонтиком, то зонт не выгнется вверх, а подхватит и понесет над сарайными крышами. С подружками раз от раза совершала рейды по соседским плоскостям и угодьям. Сухой язык детского протокола. В его дворе было чем поживиться: помимо дуба (кому нужны восточноевропейские желуди, не муку же из них делать), алыча, яблоки двух сортов – антоновка и симиренка, красная смородина, крыжовник. На грядках – помидоры, клубника. За грядками – курятник подлинный, единственный на всю округу. Правда, ни цыплят, ни подножный корм, являвший собой непосредственные плоды человеческих рук, никто из «чужих» не трогал.