– Ну, и что тут у нас? – произнес голос таинственно.
По крайней мере, Марибелл показалось, что голос был таинственным. На самом деле ничего таинственного в голосе подростка, мулата‑переростка, не было, и быть не могло.
Второй парень, не такой рослый, при этом худощавый настолько, что с него постоянно пытались упасть широкие рэперские штаны, произнес, сплевывая через каждое второе слово:
– Ну, и что такая крошка делает одна ночью в городе?
– Я спешу, – сказала Марибелл, – мне надо пройти.
– Что, Дик, – повернулся рэпер к переростку, – дадим дамочке пройти?
– Неа, – мулат отрицательно покачал головой.
– Почему вы меня не пропускаете? – спросила Марибелл. Ей все еще не было страшно. Так, слегка не по себе, и только…
– Давай вместе прикинем. Вот ты ходишь одна, такая красивая, в короткой юбке. А ведь любая сволочь обидеть может.
– Может, – сочувственно вздохнул рэпер.
– Что вам от меня нужно? – напряженно спросила Марибелл.
– Да ты не дергайся, сестричка. Сейчас мы тебя проводим… Здесь недалеко.
– Недалеко? Что недалеко? О чем вы говорите?
– Хата у нас тут неподалеку, – пояснил рэпер. – Переночуешь, не ходить же тебе по улицам до рассвета. Травки с нами покуришь, у нас есть немного. Для такой лапочки не жалко.
– Мне… Меня ждут друзья, – пробормотала Марибелл, – они уже должны выйти мне навстречу.
– Но мы нашли тебя раньше, – засмеялся мулат. – Значит, друзьям не повезло… Да ты не переживай. Чем мы хуже твоих друзей? С нами тебя в этом районе никто не обидит. Пойдем, заночуешь, покурим. Ну и расплатишься соответственно… Верно, Фрай?
– Верно. Раз мы девочку защищаем, то уже не мы ей должны платить, а она нам. Но мы не худший вариант, тебе понравится. Как зовут?
– Прекратите, – нервничая, сказала Марибелл. – Оставьте меня в покое. Я не проститутка, вы приняли меня не за ту. Дайте пройти.
Дик разочарованно вздохнул:
– Не понимает…
– Не понимает, – подтвердил Фрай.
– Мы к ней с добром, а она… Мы ведь можем и силой отвести. Хуже будет, вот только зачем?
– Можем и рот закрыть, под руки отвести.
– Зачем рот закрывать? Оглушить, очнется уже на месте… Оно и к лучшему: дергаться не будет.
– Может, и деньги есть… А то бедно у нас, гостью толком и угостить нечем…
– Я буду кричать! – очень своевременно предупредила Марибелл.
Где‑то за спиной у них проехала машина… За чьими‑то окнами играл приемник, и звучали заунывно тянущие мелодию голоса. Марибелл отчаянно хотелось оказаться на улице, поближе к людям, к полицейским, на худой конец, к какому‑нибудь круглосуточному магазинчику, где есть покупатели…