Сердце Лео глухо стучало в груди, когда она скользила по узкому коридору, ведя пальцами по холодному камню. Здесь, в темноте, шёпот её мыслей кажется громче, чем шаги.
Леман.
Он не мог просто так оказаться здесь. Не мог просто так носить ту же фамилию, что и директор, что и призрак.
Но… он даже не спросил, почему её это так удивило.
Значит, он не знает.
Какое-то странное, неправильное чувство скручивает её изнутри. Они оба хранят секреты – он о себе, она о призраке. И всё это связано с Риверхоллом.
Стук сердца сливается с шорохом её шагов.
Она останавливается перед скрытой дверью, глубоко вздыхает и осторожно приоткрывает её. Коридор школы пуст, только луна освещает длинные ряды дверей и лестницу, по которой она поспешно поднимается на нужный этаж, крепко цепляясь за поручни.
Лео крадётся к своей комнате, ощущая, как браслет на запястье странно тепло пульсирует. В необъяснимом бреду, она добирается до спальни.
Теперь же, сидя на своей постели, сжимая успокаивающую настойку, она поворачивает голову к старому зеркалу, видя собственную бледность и взлохмаченные волосы. Пара глотков и горечь на языке, привкус трав. Тепло разливается по пищеводу, а в голове стучит лишь одно осознание, которое не оставит её этой ночью:
«Мне нужно узнать, кто он такой на самом деле. Адам Леман. И связан ли он с загадочной смертью Алана?»
В высоких окнах столовой плясали отблески серого, промозглого дня. За стеклом лениво моросил дождь, разбиваясь о витражи, отчего свет внутри казался ещё более тусклым. В воздухе витал запах тушёных овощей и горячего хлеба, смешанный с привычным шумом: гул голосов, звон столовых приборов, негромкий смех учеников.
Леона медленно помешивала чай в кружке, её взгляд был расфокусированным, словно она видела перед собой не стол, а что-то далёкое и непостижимое.
– Так, – раздался мягкий, но настойчивый голос Грейс, и Леона почувствовала, как на запястье легла тёплая рука. – Ты меня вообще слышишь?
Она моргнула и посмотрела на подругу.
Грейс сидела напротив, опираясь локтями о стол и с лёгкой улыбкой разглядывая её. На аккуратном лице читалось привычное любопытство. Каштановые волосы были убраны в тугую косу, а на белом халате, который она носила поверх формы, виднелись едва заметные следы йода.
– Прости, задумалась, – пробормотала Леона, наконец, опуская ложку.