– Да это ж гениально! И когда премьера фильма? Нужен большой экран и побольше попкорна! – загорелась идеей Жозефина.
– Нет, ничего гениального! И речи не может быть о том, чтобы кто-то увидел хоть кадр!
– Да ладно, разочек можно и повеселиться, – хмурится Жозефина. – А проблема, собственно, в…
– В том, что через неделю ВСЕ жильцы этого дома смогут войти на сайт, набрать код доступа и посмотреть ВСЕ видео со ВСЕХ камер наблюдения.
– Повезло же им…
– А среди этих жильцов – Жослин.
– Да кто она такая, эта Жослин? – возмущается Эстелла.
– Жослин – секретарша издательского дома, из тех девушек, которые оповестят всех о твоем геморрое еще до того, как ты сам узнал об этом, – объяснил ей Тибо.
– Вот-вот! Сколько вам еще повторять – она ждет не дождется законного права туда влезть и будет первой, кто введет пароль и отсмотрит все видео.
– При этом жуя попкорн, – добавляет Жозефина.
– Скорее всего. Черт! Я готова на все, лишь бы это предотвратить.
– И что собираешься делать? – спрашивает Тибо, его мой ответ явно встревожил. – Надеюсь, на сей раз мне не придется переодеваться в хот-дог, как в прошлый, когда ты попросила меня помочь?
– Тут не много вариантов – трудновато будет убить разом всех жильцов, причем так, чтобы никто ничего не заметил. Есть только один возможный выход – выцарапать запись у охранника!
– С этим даже ребенок справится! – воодушевляется Жозефина. – Чур это сделаю я.
– Ты уверена, что это вообще законно – записывать и распространять такие видео? – вдруг спрашивает Эстелла. – Может, тебе просто подать официальную жалобу?
Из нас четверых Эстелла всегда была самой большой трусихой.
– Если уж мне нельзя посмотреть горячие кадры, не лишай меня удовольствия принять участие в операции по захвату! Мне и так в прошлый раз не разрешили вместе со всеми раздавать листовки в костюме хот-дога.
– Утихомирься, Жозефина! Ты думаешь, я вас просто так здесь собрала, даже не удосужившись перед этим посоветоваться с юристом? После того знаменитого собрания нас заставили подписать кучу документов, в которых я отказываюсь от защиты моих персональных данных в рамках съемок внутри общественных пространств нашего дома. А эти съемки – полная и безоговорочная собственность предприятия, осуществляющего видеорегистрацию.
– И ты подписала подобную бумажку?