Выйдя из госпиталя, Рик, наконец, почувствовал себя человеком. На лицо вернулся здоровый румянец, и тело больше не отзывалось болью, кости не ломило. Глубоко вдохнув свежий воздух и потянувшись, он обернулся к зданию.
Госпиталь больше похож на храм, собственно, он им практически и был. Вся медицина построена вокруг лекарей, жрецов магии света, как их называли раньше. Все болезни давно искоренили, а вернее перестали хоть как-то обращать на них внимание. Чем бы ты ни болел, пятнадцать минут у лекаря, и ты как новенький. Основными болезнями общества стали магические недуги, проклятия и ментальные расстройства. Но этим занимались уже маги Грез. Однако обычные врачи еще остались и в больших количествах, так как сохранилось множество врачебных практик, что не могли опираться на магию. Каким бы прекрасным жрецом света ты ни был, если ты не знаешь, что с чем сшивать и почему болит пятка, толку от тебя было куда меньше.
Рикард шумно выдохнул и бодро направился к машине. Унгар ждал его, облокотившись спиной на свой огромный внедорожник, и курил сигару.
– Курение в общественном месте? Полагается штраф, господин полицейский, – съехидничал Рик.
Орк глухо хрюкнул и достал из правого кармана несколько купюр, демонстративно переложив их в левый.
– Уплочено.
Рик улыбнулся и залез в машину. Для орка она была в самый раз – комфортный, большой полицейский внедорожник, человек же чувствовал себя так, будто отправился в поездку на собственном диване, даже, пожалуй, в собственной квартире. Рикард уже думал, что это демилитаризованный БТР, или на чем там военные ездят. Унгар тоже не заставил себя ждать, выкинув окурок, он тяжело грохнулся на сиденье, и мощная машина отозвалась тихим скрипом.
– Куда тебя? – осведомился здоровяк.
– Исключительно домой, этот день раздражает меня с самого утра, лучше проведу его вдавливая жопу в диван.
– Ну дело твое, – буркнул Унгар и машина тронулась с места.
Первые пару минут пути товарищи ехали молча, что было для них совсем не свойственно. Обычно они всегда вели какие-то беседы, шутили или припирались. Иногда посторонним могло показаться, что они и вовсе никогда не говорят о серьезных вещах, но это, конечно же, было не так. Рика тишина начинала напрягать, и он все же решил задать вопрос, что беспокоил его уже давно.