– Эй, Артём! Это ты, Артём?
Голос сопровождал шуршащий звук колёс по асфальту. Артём обернулся. Рядом с ним затормозил на самокате чернявый парень в красной кепке. Артём моргнул, автоматически пожимая протянутую руку.
– А, это ты… – ему было неловко вслух произносить кличку. Локки, кажется. Он давно отвык от подобных вещей.
– Точно. Это я. Здарова, – жизнерадостно улыбнулся тот.
Тут Артём сделал неприятное открытие – он впервые на себе испытал дурную игру разума. Ведь он не сказать что забыл о вчерашних невероятных вещах. О своей телепортации на крышу дома, о странном собрании «богов», дурацкой записке. Не забыл, но и не вспоминал. Память туманила, скрадывала неудобные моменты совсем недавнего прошлого. А ещё он понял, что рад видеть Локки, ему понравилось пить с ним пиво.
– Ваще отлично, что я тебя встретил. А то такое кому попало не расскажешь, – продолжал сиять Локки. – Штука специфическая, в духе вчерашнего бреда, вникаешь?
– Что такое? – осторожно поинтересовался Артём, слегка ошарашенный напором.
Локки прислонил самокат к стене.
– Цени, – объявил он, извлекая из кармана дутого жилета некоторый объект.
– Ну что, солнечные очки. Детские, пластмассовые, – констатировал Артём после напряжённого изучения. Пытливо глянул Локки в глаза: – Шутки шутишь?
– Ни разу. Надень и посмотри через них, – сияя ярче солнца за своим плечом, предложил Локки. Весь его вид выражал нетерпение и предвкушение.
Артём, хоть и сомневался, буркнул «Лады, только давай в сторонку отойдём».
Он глянул на Локки ещё раз, пытаясь определить, точно ли он не издевается, не пытается разыграть. Лицо Локки хранило безмятежно-восторженное выражение. Артём хмыкнул и надел очки.
В первую секунду ему показалось, что ничего особенного не происходит. И он открыл уже рот, чтобы сообщить об этом, но тут заметил: мусор, разноцветно и разнообразно валяющийся вдоль домов – исчез. Солнце било с неба особенно ярко и весело, не слепя глаз. И даже старый снег, как увидел сейчас Артём, был похож не на грязные груды, а на серые, чистые ледники, из которых бежали тысячи прозрачных ручейков. Он снял очки и поморгал. Мусор был на месте, снег – не просто серый, а чёрный, как обычно рядом с дорогой, таял мутными потоками, которые ползли одинокими тёмными полосами от домов, через тротуар, чтобы вылиться в канализационные решётки на дороге. Артём надел очки снова. И опять попал в немного иной весенний день. По-настоящему чудесный. Ему почудилось, что и пахнет иначе – не сыростью и выхлопным газом, а свежим ветром, весной и солнцем. Он перевёл растерянный взгляд на пешеходов. Людей было немного – человек пять-шесть. И все они были такими приятными, казались такими знакомыми, что так и тянуло поздороваться с каждым или, на худой конец, улыбнуться. Артём снял очки. По улице шли два мордоворота, тяжёлыми взглядами буравя воздух перед собой, бабуля с гигантской сумкой-перевозкой и группа школьников с синюшными мордашками.