Я открыл папку. На фото женское тело лежало в центре небольшого круга голой земли. Оно было свернуто в эмбриональной позе, с руками, скрещёнными на груди. Голова была обращена на север, а ступни согнутых ног – на юго-запад. Кружевная отделка длинной сорочки опалилась. Несмотря на слой сажи, белая ткань резко контрастировала с чёрной землёй – всё выглядело как сюрреалистическая инсталляция. Вокруг малого круга был обозначен больший, покрытый тлеющими углями. Я почувствовал, как Линда вздрогнула, пока я разглядывал панорамное фото места преступления.
– Проверила камеры в районе? – спросил я, не отрывая глаз от снимков.
– Да. Две у библиотеки Ист-Хэм, ещё четыре – на перекрёстке Плашет-Гроув с Вудхаус-Гроув, и по одной – на Линкольн-роуд и Шрусбери-роуд. Мы изъяли записи. Сейчас их просматривают Дебби и Грэм.
– Анализ углей?
– Древесина – дуб. Пит, я не могу поверить, что это происходит снова. Да это же Лондон, чёрт возьми! У меня голова идёт кругом от мысли, что нам придётся обойти соседние дома и расспросить сотни людей.
– Кто дежурный патологоанатом?
– Шелби Мартинес. Час назад она ещё работала над отчётом.
– Похоже, нас ждёт длинная ночь. Надо заехать за кофе.
– Кофемашина в офисе издаёт пугающие звуки, Дебби вызвала техника.
– Поворачивай к Виктория-стейшн, возьмём в итальянском.
Линда бросила на меня подозрительный взгляд и рассмеялась:
– Со сколькими мистерами «Дэниэлс» ты познакомился в самолёте? Уверен, что от крепкого эспрессо у тебя не будет тахикардии?
Намёк, замаскированный под заботу – типично для Линды. В последнее время я действительно злоупотреблял кофеином, а моё любимое эспрессо сильно отличалось от того, что мои соотечественники называют «кофе».
– Не переживай, я уже привык к микроинфарктам – ответил я,– твоё вождение отлично тренирует сердце.
Как всегда, Линда лавировала между машинами, сохраняя высокую среднюю скорость и упорно стремясь первой вырваться на светофоре – будто участвовала в ралли и не могла допустить, чтобы кто-то другой отнял титул у неё из-под носа. Это обычно стоило мне немало разборок с начальником Дорожной полиции.
Дождь ослаб, и тени облаков поползли по фасадам зданий. Я задумался: убийца всегда находит способ совершить преступление в сухую погоду. Наверное, сверяется с почасовым прогнозом BBC. Это было уже третье убийство Саламандры – и автоматически переводило его в категорию серийных убийц. Хотя я и не был уверен в его поле, всё же предпочитал говорить о нём как о «нём», а не о «ней». Следов сексуального контакта не было, но статистика свидетельствует, что серийные убийства – чаще всего дело рук мужчин.