Яхта “Аль-Нур” проснулась на рассвете. Лиза, привыкшая к размеренному утреннему шуму, сегодня едва узнавала родной кру-салон – воздух был наэлектризован нервозностью, перемешанной с ароматами чистящих средств и жасминового освежителя.
Она тщательно гладила последнюю рубашку поло, следя, чтобы складки у воротника были идеальными.
– Капитан любит, когда швы ровные, – подсказала Айла, пропуская между пальцами шелковистую ленту для упаковки белья.
– Я знаю, – Лиза провела ладонью по ткани, смахнув невидимую пылинку.
К полудню яхта сияла, как драгоценность в лучах солнца: хромированные перила были отполированы так, что отражали небо, на зеркалах не было не единого развода, даже воздух казался чище, а столах стояли вазы с живыми цветами.
Айла бегала между каютами, проверяя каждую деталь: белоснежные нежнейшие полотенца с монограммой лодки – уголок к уголку. Диванные подушки – строго по линеечке. Мини-бар заполнен. Ледогенератор с завидной регулярностью сбрасывает готовые кубики льда в контейнер.
Всё готово!
Ровно в полдень команда выстроилась на главной палубе перед трапом – безупречная линия в белых рубашках и темно-синих шортах.
Капитан Мустафа поправил воротник:
– Помните – никаких лишних движений, никаких разговоров без спроса.
Лиза стояла в конце шеренги, стараясь дышать ровно. Солнце палило макушку, капли пота скатывались по спине, но пошевелиться она не смела.
На причале с ревом двигателя выкатил белоснежный Mercedes-Maybach. Шины мягко шуршали по нагретому асфальту, когда машина замерла в пяти метрах от трапа.
– Прибыл, – прошептал Хакан, и Лизе показалось, что даже яхта затаила дыхание. В висках бился пульс, так громко, что заглушал шум волн, бьющихся о бор.
Шофер в чёрном костюме выскочил из машины и почти бегом оббежал капот, чтобы открыть пассажирскую дверь.
Из автомобиля вышел Самир Мансур.
Высокий. Черноволосый. С широкими плечами, подчёркнутыми тонкой голубой тканью рубашки. Солнце золотило его смуглую кожу, когда он поправил рукав, и Лиза заметила, как играют мышцы предплечья под шёлковой материей.
– Команда, – капитан Мустафа выпрямился ещё больше.
Самир медленно подошёл к трапу. Его тёмные глаза скользнули по выстроившейся команде, по палубе, по мачтам – везде, кроме лиц.
– Капитан, – кивнул он, поднимаясь на борт.
– Добро пожаловать на борт, сир, – ответил Мустафа.