Я собрал необходимые вещи и отправился на поиски. Мой обостренный слух улавливал каждый шорох, но в этот раз всё было слишком тихо.
Проходя знакомыми тропами, я вслушивался в лес. Внезапно до моего острого слуха донёсся слабый стон. Я замер, пытаясь определить направление. Звук доносился со стороны старого оврага.
Спустившись вниз, я увидел страшную картину. Лесник лежал на земле, его одежда была порвана, на теле виднелись глубокие раны. Рядом валялось сломанное копьё.
– Помоги… – прошептал он, увидев меня.
Я бросился к нему. Аккуратно осмотрел раны, стараясь сдержать дрожь. Кто-то оставил на старике глубокие следы когтей и зубов.
– Что случилось? – спросил я, пытаясь скрыть тревогу.
– Медведь… вышел из засады… я не успел… – с трудом проговорил лесник.
Я быстро соорудил носилки из веток и ткани, стараясь действовать максимально осторожно. Поднял лесника – его вес казался почти невесомым для моих усиленных мышц – и начал нести его к хижине.
По пути я активировал части доспеха, чтобы защитить нас обоих, если хищник вдруг появится снова. Но старался делать это незаметно, чтобы лесник ничего не заподозрил.
В хижине я развёл огонь, подготовил всё для лечения. Промыл раны, наложил повязки, используя травы, которые знал благодаря наставнику.
Всю ночь я не отходил от его постели, контролируя температуру тела, меняя повязки. Мой улучшенный слух позволял улавливать малейшие изменения в его дыхании.
К рассвету состояние лесника стабилизировалось, но он был очень слаб. Я понимал – впереди долгая борьба за его жизнь.
Две недели пролетели как один миг в заботах о раненном леснике. Каждый день был наполнен тревогами и надеждами.
Я вставал с первыми лучами солнца, чтобы приготовить целебные отвары из лесных трав. Мой наставник учил меня их собирать, и теперь эти знания пригодились как никогда.
Лечение требовало постоянного внимания. Я менял повязки, обрабатывал раны, следил за температурой тела лесника. Его состояние то улучшалось, то ухудшалось, но постепенно он начал идти на поправку.
Повседневные заботы тоже не прекращались. Нужно было поддерживать огонь в камине, добывать еду, следить за хозяйством. Но теперь всё это делалось с особой осторожностью, чтобы не потревожить больного.
Ночные дежурства стали моей второй натурой. Усиленный слух позволял мне слышать малейшее изменение в дыхании лесника, а ночное зрение помогало следить за его состоянием даже в полной темноте.