И к слову, когда я сказал последнюю фразу, здоровяк выпучил глаза с новой энергией, а потом будто пришёл в себя.
– Спасибо.
Русский блондин по имени Златомир неожиданно поблагодарил меня и направился к выходу из наших трущоб, достав телефон.
Мы с Руфом внимательно наблюдали, как он стремительно отдаляется и что-то говорит в трубку телефона.
– Натан, а ловко ты это придумал! – Руф повернулся ко мне, схватив за плечи и тряс, приговаривая. – Ха-ха! Этот русский такой суеверный, что сразу ломанулся в неизвестном направлении! Вот умора! А-ха-ха-ха! Давай быстрее найдём Браза и расскажем ему эту хохму!
Пока я тут тайно покрывался холодным потом, он всё шутки шутит? Придурок, я ведь ничего не придумывал, а говорил правду, и возможно, именно моя искренность спасла нам жизни. Болван ты плешивый.
– А-ага… давай, – конечно же, я сказал это рефлекторно, а по-настоящему, я просто недоумевал от происходящего.
***
Утро следующего дня.
Я проснулся под своим небольшим навесом-палаткой в переулке и еле-еле открыл глаза, привычно подумав о том, как было бы славно сейчас умереть.
Если бы не это долбанное солнце и неудобная постель из старых тряпок, спал бы себе дальше. Обычно по утрам я об этом и думаю, и о том, что, "вот бы на меня свалился мешок денег". Тогда не пришлось бы каждое утро наблюдать эти рожи и чувствовать боль в теле.
Кстати о рожах… Вчера мы так и не нашли Браза, а он ведь редко не ночует вне Санта-Мария. Он всегда говорил, что ему спокойнее, когда рядом есть знакомые, пусть и не самые лучшие люди.
Мне так-то всё равно, но надеюсь, что с ним ничего не случилось. Хотя, Руфино же был со мной, и его аура невезения действовала только на меня, поэтому я уверен, что Браз в добром здравии. Да чего там, он мог бы выиграть в лотерею, если бы находился на достаточном расстоянии от Руфа.
От внутреннего высмеивания Руфа удержаться было невозможно, но эта мысль была бы куда более весёлой, если бы правда не была такой реальной.
Nossa, глаза так и болят… Утренняя пелена всё никак не спадала. Видимо, мой организм тоже не хочет видеть этот мир. Сколько я вообще спал?
Минуточку!
Я резко поднял спину и посмотрел на кисть правой руки.
Точно, часы того русского блондина теперь у меня.
Гальтер – оценщик, не стал тогда вмешиваться, несмотря на их стоимость, поэтому дал дёру сразу после начала потасовки. Однако, его первая попытка снять часы всё же была не совсем безрезультатной: ему удалось слегка расстегнуть ремешок. Впоследствии чего, во время драки они слетели, а я на них наткнулся, никому об этом не сказав.