Я вздохнула.
– А я умею?
– Да, только долго енто и муторно. Не ваша енто… спецальзация. Потому отец колечко ваше отдал на зачарование, чтобы оно о таких мелких кознях предупреждало. Как к вашей матушке начали охотники наведываться, так соседи как с цепи сорвались. И слуги некоторые, – неохотно признала она. – Все напакостить пытались. А страдали и вы тоже. Господин с вас один раз порчу снимал, второй, а потом решил, что лучше всего один раз на колечко растратиться. Но вы уж простите, милая леди Целестия, я на ваших соседок поглядела и думаю, что от их козней оно вас не спасет. Вам бы магию вспомнить.
– Надо, – согласилась я. – Знать бы как. Если у меня и были учебники, они остались в особняке.
– А вы во дворцовую библиотеку сходите, – посоветовала служанка. – Она так-то королю принадлежит, но государство у нас просвещенное, потому книги может кто угодно читать, кого во дворец пустили. Только книги с собой забирать нельзя.
Вот и пошли прахом мои планы отдохнуть до обеда. Я еще полежала минуту, не шевелясь, но потом собралась с силами и встала.
Сперва надо разобраться с делами, а потом отдыхать. Вон уже начались интриги – кто-то пытается стравить меня с Эвери Байрой, думая, что я поведусь на очевидный подлог.
Вспомнив о принце и его словах про заботу об избраннице, я снова вздохнула.
Я, конечно, женщина сильная. И все же иногда так хочется, чтобы проблемы за тебя решил кто-нибудь другой.
На Эсьену тихо падал снег. Его хлопья ложились на каменных горгулий, смягчая их черты, на деревья в Королевском саду, на плечи и волосы закутанных в меховые плащи участниц отбора, превращая нас в румяных Снегурочек.
Начало сегодняшнего испытания немного затягивалось из-за снегопада, начавшегося около часа назад. А ведь подняли нас опять задолго до рассвета. Выстроенные во дворе девушки позевывали, бродили туда-сюда, но жаловаться не осмеливались. Вдруг принц испытывает нас всех на терпение?
Он стоял тут же. Вокруг снежинками крутились девушки, пытались флиртовать, спрашивали о чем-то, но он обращал на них ровно столько же внимания, сколько на настоящие снежинки, то есть нисколько. Как всегда, Альхар был молчалив, спокоен, уверен в себе. В глазах – ни капли усталости или желания спать, руки сложены за спиной «замком».
В общем, ходячий упрек всем, кто не выспался за долгую зимнюю ночь.