Дружить с Джастином… Да мне от одной только мысли плохо становится. Ну то есть наблюдать, как его жизнь идет параллельно моей, изображать радость, когда он встретит новую девушку, которую уже не бросит, делать вид, будто я не хочу оказаться на ее месте… Вряд ли у меня на такое хватит сил.
Приходит оповещение из мессенджера. Это Оливия, моя лучшая подруга. Она сейчас в Барселоне, участвует в программе по обмену студентами. Уехала еще раньше меня, поэтому о моем разрыве знает от остальных ребят из нашей банды и из того немногого, что я нашла в себе силы доверить ей. Не люблю говорить о своей боли, а писать – и подавно.
Быстро читаю ее сообщение.
Оливия:
Привет, как жизнь? Не пора ли снова влюбиться в себя? А то я твою хандру аж в Барселоне чувствую, это тяжело.
Невольно улыбаюсь и чувствую, что практически совершила подвиг. Решаю ответить чуть позже.
Выключаю мобильник и выхожу на террасу позади дома. Надо полить клумбы. Сад погрустнел: мама пыталась ухаживать за ним, пока меня не было, но безрезультатно. Это мы с отцом обожали возиться в земле. Я выдергиваю горсть сорняков вокруг умирающего куста помидоров и на этом сдаюсь.
Возвращаюсь во внутренний дворик, сажусь и запрокидываю голову. Наверху мерцают несколько звезд. В Сенегале, вдали от цивилизации, они тысячами усыпали небосклон. Вся красота мира над колыбелью его уродства. Оглядываюсь вокруг. Здесь все одно и то же, от района к району: слипшиеся между собой домики, цветущие клумбы, клочки зеленой травы и лентяй-сосед, который даже не пытается полоть одуванчики, отчего их разносит повсюду.
Добро пожаловать домой, Эмили.
Хозяина пиццерии, где я работаю, зовут Ник. Это пятидесятилетний мужик с широкими плечами и квадратным подбородком. Когда я пришел на собеседование, Ник сперва решил, что это розыгрыш.
– Чего? Что это Джейк Суррей собирается делать у меня на кухне?
– Мыть посуду, – просто ответил я.
Думал, он меня пошлет, но Ник только громогласно расхохотался, как истинный владелец пиццерии, затем оглядел меня с головы до ног и заметил:
– Видок у тебя пришибленный.
Судя по всему, избытком такта он явно не страдал.
– Знаю, – кивнул я.
– Хотя мойке какая разница. А столы обслуживать сможешь?
– В общении я не силен, но, если очень нужно, способен на многозадачность.
Он снова рассмеялся. Что ж, хоть кого-то развлеку. Видел бы он меня на пике формы.