– Что вы тут делаете? Только не говорите, что вы киллер, а я ваша будущая жертва. Я буду кричать!
Он хмурится, кажется удивленным, но на его лице тут же снова появляется флегматичное выражение.
– Вы что же, думаете, что киллер так и скажет вам, кто он, – посреди аэропорта, где полиции на квадратный метр больше, чем пассажиров? – спрашивает он столь невозмутимо, что со стороны и не скажешь, что мы обсуждаем возможное поведение убийцы.
– А может, это ваш фирменный стиль…
Он смотрит куда-то наверх, потом поворачивает направо:
– Туда.
– Нашли идеальное место, где самый дерьмовый день в моей жизни станет и последним?
– Кассиопея, – говорит он, отчетливо выговаривая каждый слог, – а что, если я из тех, кому нравится, когда у кого-то случается «дерьмовый день»? Что, если я счастлив, когда другие несчастливы?
– Тогда держитесь поблизости от меня и отлично проведете время. Пока вас не арестуют за преследование!
Его губы снова изгибаются в улыбке, которая так бесит меня.
– Вы помните, что я лечу в Эдинбург? – шепчет он, наклоняясь ко мне.
О черт!.. Я обреченно смотрю на стойку моей авиакомпании. Судя по всему, он летит тем же рейсом.
– Ну, самолет-то большой, – говорю я, подходя к стойке.
– Зато мир тесный…
17 декабря, утро
Аэропорт Руасси – Шарль-де-Голль
Стою в очереди. Женщина передо мной пытается успокоить сына, который так перевозбужден, что не может стоять на месте. Чередуя нежные угрозы и яростные обещания, она уговаривает его прекратить «этот цирк», надеясь, что он не будет так себя вести до самого Манчестера. Радуясь, что она летит не моим рейсом, отправляю сообщение Надеж.
Я на регистрации. Тащи сюда свой чемодан.
Мы отправляемся в road trip по Шотландии. Турагентство, которое меня пригласило, договорилось с туристическими бюро в графствах, через которые нам предстоит проехать. Мы должны выставить оценки гостиницам, где будем останавливаться, агентствам по аренде машин и разным достопримечательностям.
– А вот и наши вещи. – Надеж грохает на пол рядом со мной огромную сумищу, протягивает паспорт, и я автоматически беру его.
– Встретимся на досмотре!
Я зависаю. «Наши» вещи? Только не говорите мне, что они еще ничего не поняли. Неужели Фредерик ждет где-то неподалеку? Я открываю паспорт и вижу… его фотографию. Похоже, до них так и не дошло, что я не уступлю свое место. Чувствуя, как во мне поднимается волна гнева, делаю глубокий вдох и, приложив некоторые усилия, подавляю желание убивать. Однажды это выйдет мне боком!