Палач или эффективный менеджер
В последние годы Берия обзавелся искренними поклонниками, которые рисуют Лаврентия Павловича крупным политиком и созидателем.
Его сторонники уверены: история могла пойти иным путем. Если бы Никита Сергеевич Хрущев не оказался таким ловким и умелым политиком, послесталинская оттепель была бы связана не с его именем, а с именем Берии.
Именно Лаврентий Павлович в те три с лишним месяца, которые были ему отведены после смерти Сталина, предстал главным зачинщиком радикальных перемен.
Все, что тогда гневно ставили Берии в вину, нынче записывают ему в заслугу: борьба с всевластием партийного аппарата, прекращение репрессий, амнистия и смягчение уголовного законодательства, выдвижение национальных кадров, сокращение ненужных расходов.
Сто четырнадцать дней правления Лаврентия Павловича в 1953 году оставляют исследователей в некоторой растерянности. Берию полуиронически, полусерьезно называют первым советским перестройщиком.
Некоторые его поклонники уверены: он мог стать «советским Дэн Сяопином», отцом экономического успеха, и как прагматик, начисто свободный от всех идеологических догм, пойти в реформах гораздо дальше Хрущева.
Обилие книг, в названии которых упомянут Берия, создает ложное ощущение, будто эта фигура хорошо изучена и понята исследователями. Но книги, описывающие жизнь и деятельность Лаврентия Павловича Берии, делятся на две категории. Если не считать откровенных мистификаций, вроде дневников, изданных от его имени.
Восторженные панегирики – как правило, мало информативные, иногда и малограмотные сочинения, рисующие Берию выдающимся государственным деятелем, одним из маршалов Победы. Есть более солидные работы в этом жанре, полностью оправдывающие Берию: он не палач, а эффективный менеджер. А есть почти анекдотические, авторы которых историю просто придумывают.
Обличительные труды, рисующие Берию отвратительным преступником, у которого руки по локоть в крови, часто страдают одним недостатком: эмоции преобладают; это мешает читателю понять и прочувствовать персонажа и саму эпоху.
Самая обширная библиотека посвящена личной жизни Берии. Но о похождениях Лаврентия Павловича можно прочитать в материалах его уголовного дела, ныне рассекреченного. И это избавляет автора от необходимости описывать его любовные приключения. Собственно, о них заговорили сразу же после ареста Лаврентия Павловича, когда еще не решили, какие же обвинения ему предъявлять.