На зачёты пришли все. Кто не подготовился, сидели в качестве зрителей. Ляле было и обидно, что так и не получилось порепетировать с партнером и выступить, и одновременно радостно, потому что она, наверное, очень сильно бы волновалась играть перед зрителями и театральными педагогами; по радио легче, ведь тебя там никто не видит.
Но смотреть на других тоже очень интересно. Особенно понравилась Нина, девочка чуть постарше Ляли. По горящим щекам Нины было заметно, что она очень волнуется, но не подает вида. Произведение, из которого игрался фрагмент, Ляля не знала и не запомнила, но было очевидно, что это что-то очень серьёзное. У Ляли даже дыхание перехватило, когда на словах «А жизнь взяла и разломилась» Нина, взметнув вверх руки, в отчаянье рухнула в кресло, а её руки, упав, бессильно повисли. Нина была настоящей артисткой, поняла Ляля.
…А потом всё закончилось. Нет, театральная студия никуда не делась, просто Ляля переехала в другой конец города, добираться до Дома культуры стало проблематично. Вспоминая данное когда-то обещание, взяла в библиотеке томик стихов Гейне. Почитала. Не вдохновилась. Стихи показались ей слишком мрачными. Гейне любил как-то не так радостно и восторженно, как тот мальчишка, влюбленный в хорошую девочку Лиду.
В новом районе Ляля пошла в новую школу. Она вытянулась, отросшие темные кудри перехватывала на макушке заколкой. Одноклассники приняли Лялю вполне доброжелательно. Вскоре появились подружки, с которыми вместе ходили в школу и домой. Мальчишки молча присматривались.
Ей нравились и некоторые учителя. Особенно Ирина Михайловна по литературе. У нее негромкий проникновенный голос, внимательный взгляд сквозь стекла очков и красивый почерк. Именно этим своим красивым почерком вывела однажды Ирина Михайловна на доске: М. Ю. Лермонтов. Поэма «Мцыри».
У Ляли дрогнуло что-то в душе. Страдающий и отчаявшийся, влюбленный и одинокий… Ляля не переставала любить его ещё с той самой, так и не сыгранной роли.
Ирина Михайловна начала рассказывать о поэте, о поэме, и это было как первый акт какого-то чудесного спектакля, в котором Ляля непременно должна была принять участие.
Ирина Михайловна предложила прочесть фрагмент из поэмы кому-то из учеников, как это делалось обычно на уроках литературы. Лялина рука взметнулась в ту же секунду, пока остальные раздумывали или тихонько мечтали, чтобы выпало читать кому угодно, но только не им.