Слово, равное судьбе. Избранные произведения в 3 томах. Том 1. Поэтическое лукошко - страница 20

Шрифт
Интервал


Хохоча от щедрости хмельной,
Рубленое, пиленое, колотое,
Пахнущее соком и смолой…
И пошёл он, жилистый и крепкий,
Ельниками тёмными не зря —
Брызгали испуганные щепки,
Шлёпались в озёра и моря.
И где стыли сумерки сырые,
Как подвалы вековые, там
Синь и солнце хлынули впервые
По его размашистым следам.
1962

«Чудно, разгульно, праведно…»

Чудно, разгульно, праведно
Живали наши прадеды.
Работой душу тешили
Узорной, озорной,
А тело небезгрешное —
Медвяной ендовой.
Любили речь красивую,
Густую, будто квас,
Чтоб соками и силою
Потом бродила в нас;
Умели и не то ещё
Насмешники, врали́,
Не только имя-прозвище
Каждому дарить.
А прозвища такие —
Хоть падай, хоть стой:
Одно словцо подкинут —
И человек нагой.
Вот жил (как звать, не знаем)
Занятный мужичок.
Молчит, бывало, днями
Да жарит табачок.
Но лишь хлебнёт из кружки —
Откуда что бралось:
Частушки-нескладушки
Воротит вкривь и вкось.
Ну, а жена – вот баба!
Такой всё нипочём:
Его за ворот сграбав,
Завалит на плечо
И тащит в клеть, в чуланчик,
А мужичок поёт.
– Смотри-ко! Рябчик, рябчик! —
Хохочут у ворот…
Пообмывали зубы,
Повострили слов:
Катаник. Бубен.
Коч. Перевесло.
Фунтик. Спица.
Зайчик. Долото…
Метёт на них пшеница
Пылью золотой.
А бойкое слово
Легко на помине —
Трепещет в основе
Наших фамилий…
На брусничном взгорье
Я снова стою.
Рождён и вскормлен
В этом краю.
И здесь особо грустно мне
От мысли, что сейчас
Густое слово русское
Поотощало в нас.
Послушали бы прадеды
И кой-кому в лицо
По всем по прежним правилам
Махнули бы словцом
Ядрёным и отточенным,
Чтоб стало всем смешно,
Родительской пощёчиной
Взбодрило бы оно.
1964

Петряево

В стороне самой дальней, раздольной,
Петухами ещё не воспет,
Воссиял из мужицких ладоней
Над Двиницей оконный рассвет.
Обживались смолистые избы,
Отжимались от пашен леса,
Ужимались от скупости… лишь бы
Деревенская слава росла.
Хоть и верили пра́отцы в леших,
Только их испугаешь не вдруг…
В пору зимнюю плотников здешних
Зазывали аж в Санкт-Петербург.
Вот и дед мой в родную сторонку,
Потрудясь, из столицы привёз
Ветровую, что дождь, медогонку
Да серебряный ковш и поднос.
Шли к нему мужики, вызнавая,
Про Столыпина… Вот новизна!..
Запчелилась деревня лесная,
Задышала медово она…
Да недолго дышала медово:
Жизнь качнулась враскос и вразброс.
Покатилось ознобное слово
Из деревни в деревню – «колхоз».
Комиссары со злой перебранкой
Утверждали колхозную жизнь