.
Все более осложнявшаяся внутриармейская ситуация вынудила 28 членов Государственной Думы и Государственного совета, входивших в состав «Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства», подать Николаю II «Всеподданнейшую записку».
В этом документе указывалось, что «принцип бережливости людской жизни не был в должной мере воспринят нашей армией и не был в ней достаточно осуществлен»: «Многие офицеры не берегли себя; не берегли их, а вместе с тем и армию и высшие начальники. В армиях прочно привился иной взгляд, а именно, что при слабости наших технических сил мы должны пробивать себе путь преимущественно ценою человеческой крови. В результате в то время, как у наших союзников размеры ежемесячных потерь их армий постепенно и неуклонно сокращаются, уменьшившись во Франции по сравнению с начальными месяцами войны почти вдвое, у нас они остаются неизменными и даже имеют склонность к увеличению»>10.
Для изменения ситуации, считали авторы «Записки», нужно разъяснить всем высокопоставленным военачальникам, что безответственное, неоправданное расходование людских жизней недопустимо. Этот призыв симптоматичен вдвойне: иллюстрируя отсутствие внимания к «человеческому материалу» у руководства военного ведомства и Генштаба, он демонстрировал бессилие даже облеченных государственной властью гражданских чиновников, их неспособность воздействовать на происходящее на фронтах.
Члены Особого совещания по обороне в качестве рецепта сохранения боеспособности армии видели «бережливое расходование человеческого материала в боях при терпеливом ожидании дальнейшего увеличения наших технических средств для нанесения врагу окончательного удара»>11.
«Записка» членов Особого совещания, полученная в Ставке и доведенная до сведения командующих фронтами, вызвала у последних саркастическое негодование. Выразителем общей точки зрения стал генерал А.А. Брусилов>12. Он писал: «Наименее понятным считаю пункт, в котором выражено пожелание бережливого расходования человеческого материала
в боях при терпеливом ожидании дальнейшего увеличения наших технических средств для нанесения врагу окончательного удара. Устроить наступление без потерь можно только на маневрах: зря никаких предприятий и теперь не делается, и противник несет столь же тяжелые потери, как и мы… Что касается до технических средств, то мы пользуемся теми, которые у нас есть: чем их более, тем более гарантирован успех; но, чтобы разгромить врага или отбиться от него, неминуемо потери будут, притом – значительные»